|
Стр. 6
детей.
К Уполномоченному обратилась администрация детского дома N 19
города Москвы с просьбой оказать содействие в государственной
защите прав воспитанницы Е-вой, 1988 года рождения, в связи с
фактической утратой ею сохраненной квартиры в центре Москвы.
О.М., мать ребенка Е-вой, состоит на учете в ПНД N 21 с 1976
года, неоднократно госпитализировалась в психиатрические больницы,
воспитанием ребенка не занималась. В связи с этим дочка 21 мая
1996 года была направлена в детский дом.
На момент вынесения распоряжения территориальным управлением
"Замоскворечье" о направлении безнадзорной девочки в детское
учреждение материал о ее отобрании у душевнобольной матери уже
находился в Замоскворецком районном суде города Москвы, однако
решение по делу до сентября 1997 года принято не было.
По заключению амбулаторной судебно-медицинской экспертизы,
проведенной в психиатрической больнице им. Алексеева 1 апреля 1997
года, О.М. страдает хроническим психическим расстройством в форме
шизофрении с выраженными значительными изменениями психики. Она не
может понимать значение своих действий и руководить ими.
Находясь в таком состоянии, 9 июля 1997 года О.М. вступает в
брак с гражданином Азербайджана М.Г. К., который сразу же без
ведома и согласия администрации детского дома регистрируется в
квартире, принадлежащей больной женщине и закрепленной за ее
одиннадцатилетней дочерью. Он сдает квартиру жены своим знакомым,
а сам в конце 1997 года исчезает. Место его нахождения до
настоящего времени неизвестно.
16 сентября 1997 года Е-ва, уже более года находившаяся в
детском доме N 19, судебным решением была отобрана у матери,
которая в силу имевшегося тяжелого психического расстройства и
недостойного поведения создавала опасность для развития ребенка.
27 октября 1999 года администрация детского дома N 19
обратилась в Прокуратуру города Москвы с просьбой решить вопрос о
законности брака О.М. с М.Г. К. и о его регистрации в ее квартире.
Замоскворецкий межрайонный прокурор И.И. Конюшкин 16 декабря
1999 года сообщил, что направит заявление в суд о признании О.М.
недееспособной, однако не находит оснований для признания ее брака
с М.Г. К. недействительным, сославшись на отсутствие сведений о
месте его нахождения и на возражения психически больной жены.
По заявлению прокурора 13 ноября 2002 года (более чем через два
года после первого обращения администрации детского дома в
прокуратуру) О.М. в судебном порядке была признана недееспособной.
В основу решения суда помимо других доказательств положено
заключение психиатров от 1 апреля 1997 года.
Уполномоченный не согласен с позицией Замоскворецкого
межрайонного прокурора в части отказа в предъявлении иска о
признании брака О.М. с М.Г. К. недействительным, так как
отсутствовало подлинное волеизъявление больной на заключение
брака. Возражения недееспособного лица, которое еще до вступления
в брак не отдавало отчета своим действиям и не руководило ими, не
должны приниматься во внимание.
Отказ прокуратуры предъявить иск о признании брака
недействительным, по мнению Уполномоченного, является незаконным и
создает препятствие для осуществления права ребенка, оставшегося
без попечения родителей, на жилище.
В июне 2005 года заканчивается пребывание Е-вой в детском доме,
и она должна будет возвратиться в квартиру, где живут посторонние
люди и зарегистрирован в качестве мужа ее матери М.Г. К., там не
проживавший и скрывшийся более семи лет назад.
Уполномоченным направлено обращение Прокурору города Москвы
А.И. Зуеву с просьбой о предъявлении иска о признании брака
недействительным, так как этим браком нарушены права и законные
интересы не только душевнобольной О.М., но и ее несовершеннолетней
дочери.
Полагаю, что при наличии таких обстоятельств сотрудники ПНД N
21, где состояла на учете О.М., правоохранительные органы, органы
по защите прав детей и суд должны были действовать с позиции
минимизации вреда, который может причинить себе и окружающим
человек, страдающий тяжелым и неизлечимым психическим
расстройством и потерявший способность к правильному мышлению.
Тогда защита прав несовершеннолетней Е-вой выражалась бы не только
в направлении девочки в детский дом, но и в принятии своевременных
мер, ограничивающих ее мать в праве распоряжаться жильем,
имуществом и в конечном счете судьбой своего ребенка.
Хочется надеяться, что изложенные доводы и соображения найдут
отражение в правоприменительной практике и будут использованы при
разработке концепции психиатрической помощи в Российской
Федерации, отражающей интересы как больных граждан, так и всего
общества.
Нарушения прав несовершеннолетних, связанные с отказом судов
в восстановлении процессуальных сроков на подачу
надзорных жалоб
28 июля 2004 года в ГПК РФ были внесены изменения, позволяющие
гражданам, пропустившим годичный срок на подачу жалобы в порядке
надзора, обращаться в суд первой инстанции с заявлением о его
восстановлении.
Данный срок подлежит восстановлению, если суд сочтет причины
пропуска уважительными.
Как показали обращения граждан к Уполномоченному, московские
суды во втором полугодии 2004 года в большинстве случаев
отказывали заявителям в восстановлении срока на подачу надзорных
жалоб, если обжаловались судебные постановления, вынесенные до
введения в действие ГПК РФ, то есть до 1 февраля 2003 года.
Доводы, изложенные в заявлениях, как правило, во внимание не
принимались.
Таким образом, многие граждане, выступающие в интересах детей,
успевшие подать жалобы в Московский городской суд до 1 февраля
2004 года, лишились права на обращение в порядке надзора в
Верховный Суд Российской Федерации по правилам ныне действующего
ГПК РФ.
В то же время выяснилось, что те, кто защищал свои права в
судах первой и второй инстанций, руководствуясь новым ГПК РФ,
никак не успевали за год пройти все стадии надзорного производства
и вынуждены были просить суд о восстановлении срока на подачу
надзорной жалобы.
При обращении в суд первой инстанции с вышеуказанной просьбой
участники процесса, как правило, ссылались на то, что часть
предоставленного им срока уходила на рассмотрение их жалоб в
других надзорных инстанциях, где жалобы находились более
установленного законом времени. Однако эти периоды судами не
исключались.
Верховный Суд Российской Федерации в обзоре судебной практики
за второе полугодие 2004 года, опубликованном в Бюллетене
Верховного Суда Российской Федерации N 1 за 2005 год, указал, что
"время рассмотрения надзорной жалобы (представления) или
истребованного по надзорной жалобе (представлению) дела в суде
надзорной инстанции не должно учитываться при исчислении годичного
срока, в течение которого судебные постановления могут быть
обжалованы в суд надзорной инстанции".
Однако остался неурегулированным вопрос о том, должно ли
учитываться время, требуемое на исправление недостатков в поданных
своевременно надзорных жалобах, если они возвращались без
рассмотрения из-за несоответствия их содержания требованиям
закона, а также время, затраченное на прохождение почты, которое
никак не зависит от лица, подающего жалобу.
В., выпускница коррекционного детского дома, имеющая на
иждивении двух малолетних детей, обжаловала в порядке надзора в
президиум Московского городского суда определение Нагатинского
районного суда города Москвы о прекращении дела по ее иску.
Годичный срок для обжалования определения в суде надзорной
инстанции истекал 3 декабря 2004 года. Истица смогла составить и
подать надзорную жалобу в Московский городской суд только в начале
ноября 2004 года. Однако документы были ей возвращены из-за
отсутствия отметки на обжалуемом определении о вступлении его в
законную силу.
Определение о возврате надзорной жалобы без рассмотрения по
существу было вынесено 8 декабря 2004 года, но заявительнице оно
пришло по почте только 23 декабря 2004 года. Повторный отказ в
рассмотрении жалобы В. получила уже в январе 2005 года из-за
пропуска годичного срока для обжалования.
Самостоятельно написать заявление о восстановлении срока на
подачу жалобы в Московский городской суд и собрать необходимые
документы В. не может. На немедленную и бесплатную юридическую
помощь ей также рассчитывать не приходится. Следовательно,
отодвигается дата подачи заявления о восстановлении пропущенного
срока и уменьшаются шансы на удовлетворение просьбы.
Как показывает практика, суды не всегда принимают во внимание
такие аргументы, как тяжелое материальное положение и
неблагоприятные семейные обстоятельства, лишившие заявителей
возможности получить своевременную юридическую помощь,
недоступность такой помощи для малоимущих граждан и другие
аналогичные обстоятельства.
Согласно статье 112 ГПК РФ одновременно с подачей заявления о
восстановлении пропущенного процессуального срока должна быть
подана соответствующая надзорная жалоба и должны быть представлены
документы, которые прилагаются к заявлению.
Совершенно очевидно, что граждане не могут ставить вопрос о
восстановлении пропущенного срока до тех пор, пока не будет
составлена надзорная жалоба, соответствующая требованиям статьи
378 ГПК РФ.
Следует заметить, что человеку, не обладающему глубокими
правовыми знаниями и опытом защиты своих прав в суде, крайне
затруднительно изложить, в чем заключается допущенное судами
первой и второй инстанций существенное нарушение закона и почему
он не согласен с отказом в истребовании дела на предшествующем
этапе надзорного производства.
Неправильное изложение оснований для отмены или изменения
судебных постановлений в порядке надзора становится непреодолимой
преградой для исправления вышестоящими судами допущенных судебных
ошибок.
Услуги по составлению жалоб в порядке надзора стоят достаточно
дорого, тем более, если юрист не участвовал в суде первой и второй
инстанций, так как требуется изучение материалов дела и
представленных документов. Бесплатная правовая помощь в таких
случаях законодательством не предусмотрена.
Нередко суды не восстанавливают срок на подачу надзорной
жалобы, ссылаясь на отказы в истребовании дела предыдущих
надзорных инстанций.
Б. обратилась в районный суд города Зеленограда с заявлением о
восстановлении срока на подачу надзорной жалобы в Верховный Суд
Российской Федерации в интересах малолетнего сына Ч., 1999 года
рождения.
На приеме у Уполномоченного Б. сказала, что из-за отсутствия
регистрации и паспорта она не может устроиться на работу, не
получает пенсию сына по случаю потери кормильца, находится в
крайне тяжелом материальном положении и не имеет средств на
квалифицированную юридическую помощь.
Сын Б. страдает хроническим заболеванием крови и нуждается в
систематическом лечении и уходе.
Б. плохо владеет русским языком, поэтому она не смогла
составить мотивированное заявление в суд.
Для защиты интересов ребенка Уполномоченный назначил юриста,
который должен был принять участие в деле после его отложения по
просьбе Б.
Однако судья Зеленоградского районного суда города Москвы В.С.
Спиридонов, ранее отказавший Б. в иске о признании за ней права на
жилую площадь в квартире сына, посчитал причины неподачи жалобы в
срок неуважительными и процессуальный срок на обжалование в
порядке надзора не восстановил.
Более того, несмотря на письменную просьбу Б. об отложении
дела, судья рассмотрел вопрос о восстановлении срока в отсутствие
заявительницы, не дав ей и ее представителю возможности изложить
свои доводы непосредственно в судебном заседании и представить
необходимые документы.
В определении от 25 октября 2004 года указано, что суд
"учитывает, что Б. уже обращалась в Московский городской суд в
порядке надзора в пределах установленного законом срока" и свою
просьбу "не обосновала".
Частная жалоба Б. на определение об отказе в восстановлении
срока также оставлена без удовлетворения.
В результате нарушены права малолетнего Ч. на проживание с
матерью, единственным его законным представителем и опекуном, на
материальное обеспечение его интересов, охрану здоровья и судебную
защиту прав и законных интересов ребенка.
Полагаю, что суды первой инстанции не заинтересованы в
восстановлении процессуальных сроков и очередной проверке
вынесенных ими решений.
Практику рассмотрения заявлений граждан в соответствии со
статьей 112 ГПК РФ теми же судьями, чьи решения обжалуются, нельзя
назвать правомерной. Было бы правильным, чтобы вопрос о
восстановлении срока на подачу надзорной жалобы решался теми
судами, в которые обращается гражданин в порядке надзора.
Кроме того, отсутствуют какие-либо критерии оценки
"уважительности" причин пропуска процессуального срока (за
исключением необходимости учета времени, затраченного на
рассмотрение надзорной жалобы в суде надзорной инстанции), что
приводит к произволу и, в конечном счете, к ограничению права на
судебную защиту, предусмотренного Конституцией Российской
Федерации. Это право должно быть реальным, а не формальным.
Каждый имеет право на пересмотр решения суда вышестоящей
инстанцией. Установление дополнительных условий для обращения с
жалобой в порядке надзора, а именно - необоснованно короткого
срока для обжалования, лишает граждан возможности добиться
справедливости.
Исходя из сложившейся с 1 февраля 2003 года судебной практики
необходимо разумно увеличить срок на обжалование в порядке надзора
судебных постановлений, вступивших в законную силу, и установить
критерии для решения вопроса о его восстановлении в случае
пропуска.
Ограничение участия Уполномоченного в судебных процессах
в целях защиты и восстановления нарушенных прав, свобод
и законных интересов ребенка
Должность Уполномоченного была учреждена в целях осуществления
им защиты прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних,
нарушенных действиями (бездействием) государственных органов,
органов местного самоуправления, должностных лиц и государственных
служащих, а также отдельных граждан, и предоставления каждому
ребенку, находящемуся на территории города Москвы,
квалифицированной юридической помощи для реализации своего
неотъемлемого права на использование любых не запрещенных законом
средств защиты прав, свобод и законных интересов.
Являясь государственным защитником интересов детей,
Уполномоченный при установлении фактов нарушений обращается за
содействием по их устранению к соответствующим должностным лицам
государственных органов, органов местного самоуправления, в органы
прокуратуры и суд.
В целях выполнения задач, возложенных на Уполномоченного, он
может лично или через своего представителя принимать участие в
судебных процессах для обеспечения гарантий государственной защиты
законных интересов ребенка, содействия беспрепятственной
реализации его прав и свобод.
Действующее процессуальное законодательство (часть 2 статьи 47
ГПК РФ) предусматривает возможность привлечения судом
Уполномоченного в качестве государственного органа для дачи
заключения по делу в целях выполнения им своих обязанностей по
защите прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних.
Однако и эта, пока единственная, форма вступления
Уполномоченного в судебный процесс используется судами первой
инстанции неэффективно.
В предыдущих докладах Уполномоченного уже поднимался вопрос о
том, что многие московские судьи не знакомы с Законом города
Москвы "Об Уполномоченном по правам ребенка в городе Москве".
Прошло более трех лет после принятия данного Закона, однако не
всем судьям в городе Москве известны статус, компетенция,
полномочия и иные вопросы деятельности Уполномоченного.
Прежде всего этим можно объяснить негативное отношение
некоторых судей к участию Уполномоченного в гражданских делах,
затрагивающих интересы детей, и их отказ от привлечения его к
участию в делах в качестве государственного органа города Москвы,
созданного специально для дополнения существующих средств защиты
прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних.
Некоторые судьи полагают, что, если у ребенка есть родители,
один из них, опекун или попечитель либо в процессе участвуют
представители органов опеки и попечительства, заключения
Уполномоченного не требуется.
Судья Измайловского районного суда города Москвы С.И. Задумова
в категорической форме отказалась привлечь Уполномоченного (в лице
его представителя) к участию в деле в соответствии со статьей 47
ГПК РФ для дачи заключения о соблюдении прав несовершеннолетнего
К. по иску о его вселении в квартиру и нечинении препятствий в
проживании, заявив, что должность Уполномоченного ей не известна и
вполне достаточно участия в деле органа опеки и попечительства.
В результате было вынесено решение, грубо нарушающее, по мнению
Уполномоченного, жилищные и другие права К., который фактически
был выселен отцом, ответчиком по иску, из квартиры, где проживал с
рождения до 16 лет.
Из представленных Уполномоченному материалов следовало, что
ответчик вселил в спорную квартиру и зарегистрировал в ней без
согласия матери и законного представителя мальчика свою новую
жену, а затем сменил замки и фактически выгнал ребенка из дома.
Орган опеки и попечительства муниципалитета "Измайлово",
который, по мнению судьи С.И. Задумовой, должен был в полном
объеме контролировать соблюдение прав ребенка в ходе судебного
разбирательства, представил заключение о том, что никаких
нарушений интересов К., 1988 года рождения, не выявлено. А
Уполномоченный был лишен судебной властью возможности выполнять
свою основную функцию - защищать права несовершеннолетнего.
Судья Дорогомиловского районного суда города Москвы Т.П.
Литвиненко также не захотела, чтобы представитель Уполномоченного
участвовал в рассмотрении дела о лишении родительских прав Б-вой
по иску Г. в отношении сына Б-вой Ивана, 1999 года рождения, так
как интересы мальчика, по мнению судьи, должен отстаивать
исключительно орган опеки и попечительства.
Заключение муниципалитета "Дорогомилово" от 23 ноября 2004 года
о "целесообразности лишения родительских прав Б-вой" является
беспрецедентным с точки зрения его незаконности и
необоснованности.
Б-ву предлагается лишить родительских прав за то, что она в
течение нескольких месяцев после вступления в законную силу
судебного решения об определении места жительства мальчика с отцом
не смогла посещать его в часы и дни, установленные судом, из-за
препятствий, чинимых Г.
Из представленных Уполномоченным документов следует, что Б-ва с
24 февраля 2004 года неоднократно обращалась в муниципалитет
"Дорогомилово" с просьбой принять соответствующие меры к отцу
Ивана, злостно не исполнявшему судебное постановление. Более того,
по делу было возбуждено исполнительное производство, но даже при
участии судебного пристава-исполнителя Б-ва смогла увидеть ребенка
только четыре раза.
7 октября 2004 года исполнительное производство было окончено
из-за невозможности присутствия судебного пристава-исполнителя при
встречах матери и ребенка в выходные дни и вечерние часы.
Как только судебный пристав-исполнитель отказался исполнять
решение суда, Г. перестал пускать мать к сыну, а 28 октября 2004
года предъявил иск о лишении ее родительских прав.
Будут ли авторы заключения, представленного муниципалитетом
"Дорогомилово", выполнять свои обязанности по защите прав
малолетнего в суде, руководствуясь интересами ребенка и нормами
права? Уверен, что не будут.
Необоснованные отказы в привлечении к участию в деле
Уполномоченного также были получены в Чертановском,
Черемушкинском, Симоновском районных судах города Москвы.
Так, судья Симоновского районного суда города Москвы Е.А.
Булучевская в категорической форме отказала С., инвалиду II группы
по онкологическому заболеванию, в ее просьбе привлечь
Уполномоченного к участию в деле по иску о вселении в квартиру и
нечинении препятствий в проживании С. и ее ребенку, 2000 года
рождения.
С-в, муж заявительницы, выгонял ее и четырехлетнего сына
Святослава из квартиры, где С. проживала с рождения мальчика,
препятствовал реализации права ребенка на материнскую заботу и
воспитание. Жилье, где была зарегистрирована С., для проживания
непригодно.
Из письма муниципалитета "Донской" Уполномоченному: "С-в в
течение длительного времени не дает средств на содержание ребенка.
Грубо обращается с женой, бьет ее. С. вследствие инвалидности не
может работать. Материальное положение очень тяжелое".
Юристы аппарата Уполномоченного составили С. исковое заявление
и оказали помощь в сборе необходимых доказательств, а также
подтвердили возможность участия Уполномоченного в деле в
соответствии с частью 2 статьи 47 ГПК РФ.
Как сообщила С., судья обосновала свой отказ кратко: "Нет такой
необходимости".
В результате, не имея средств на адвокатскую помощь при
разбирательстве дела и разуверившись в возможности защитить права
ребенка в суде, С. отказалась от иска:
"Я поняла, что бессильна".
К такому выводу пришла тяжелобольная женщина, которая
надеялась, что Уполномоченный имеет реальные возможности для
осуществления возложенных на него задач по отстаиванию интересов
детей в суде.
Приходится констатировать, что право Уполномоченного обращаться
в суд с заявлением о защите законных интересов ребенка и принимать
участие в судебных процессах с целью восстановления нарушенных
прав несовершеннолетних, предусмотренное Законом города Москвы "Об
Уполномоченном по правам ребенка в городе Москве", остается только
на бумаге.
Федеральное процессуальное законодательство и
правоприменительная практика, по существу, сводят это право на
"нет".
Однако не все московские суды игнорируют институт
Уполномоченного.
По особо спорным или сложным делам, затрагивающим интересы
детей, московские судьи выносят определения об участии в деле
Уполномоченного в целях осуществления возложенных на него
обязанностей по защите прав, свобод и законных интересов
несовершеннолетних.
В Преображенском, Измайловском, Черемушкинском, Савеловском,
Бутырском, Кунцевском, Симоновском районных судах города Москвы
Уполномоченный неоднократно давал заключения по делам об
определении места жительства ребенка, лишении и ограничении
родительских прав, установлении факта оставления без родительского
попечения и другим.
Уполномоченного представляли высококвалифицированные юристы,
которые проводили серьезный анализ правовых норм, тщательно
изучали представленные доказательства, активно участвовали в
исследовании материалов дела в процессе его рассмотрения, помогая
несовершеннолетним реализовывать и защищать свои права и интересы.
Уполномоченному удалось оказать содействие принятию законного и
справедливого решения в Кузьминском районном суде города Москвы,
где слушалось дело по иску С. к К. об отобрании у нее малолетней
Ксении, 1999 года рождения, и о передаче ее отцу.
Мать девочки погибла, отец, истец по данному делу, с дочкой не
проживал, воспитанием ее не занимался, с 2002 года ребенка не
содержал. Ксения с трехмесячного возраста проживает с родной
сестрой, которую считает своей матерью. К. в полной мере выполняет
материнские обязанности и относится к девочке, как к дочери.
Других детей у нее нет.
По заключению психологов, передача девочки отцу может причинить
необратимый вред ее физическому и психическому здоровью, так как
Ксения не знает отца и не хочет разлучаться с К.
Нами проводилась проверка обращения К. в защиту сестры, в
процессе которой было установлено, что моральные качества и
поведение С. не позволяют ему воспитывать несовершеннолетнюю дочь.
По запросам Уполномоченного были получены документы,
подтверждающие факты неоднократного привлечения С. к уголовной
ответственности и отбывания им наказания в местах лишения свободы.
В 2002 году С. был осужден за попытку кражи в магазине "Седьмой
континент". По данным справочной органов внутренних дел, С.
состоит на профилактическом учете как "алкоголик-дебошир".
Проживает с семьей из трех человек, никто из них с Ксенией никогда
не общался.
К сожалению, органы опеки и попечительства муниципалитетов
"Рязанский" и "Выхино-Жулебино" не дали надлежащей оценки личности
С., что привело к неправильным выводам о возможности передачи
пятилетней Ксении фактически чужому ей человеку.
В своем заключении Уполномоченный тщательно проанализировал
поведение С. после рождения дочери, факты неоднократного
совершения им злостного хулиганства и кражи, мотивы заявленных
исковых требований и сделал вывод о том, что иск С. нарушает права
и законные интересы его дочери.
В результате С. отказался от иска и заключил с К. мировое
соглашение о порядке общения с дочерью, в котором были учтены
возраст девочки, ее психологическое состояние и особенности
личности истца.
Участие Уполномоченного в судебных процессах по делам,
затрагивающим права несовершеннолетних, является одной из гарантий
защиты прав несовершеннолетних от государственного произвола или
отказа в правосудии.
Считаю, что необходимо наделить Уполномоченного правом вступать
в гражданское дело по своей инициативе или по инициативе лиц, в
нем участвующих, для дачи заключения в целях осуществления
возложенных на него обязанностей по защите прав, свобод и законных
интересов детей.
Уполномоченный должен быть включен в круг лиц, наделенных
правом обращаться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и
законных интересов других лиц по их просьбе (а несовершеннолетних
- независимо от их просьбы) либо в защиту прав, свобод и законных
интересов неопределенного круга лиц.
Вопрос о расширении процессуальных полномочий уполномоченных по
правам человека и уполномоченных по правам ребенка в субъектах
Российской Федерации ставился еще в сентябре 2001 года
Уполномоченным по правам человека в Российской Федерации О.О.
Мироновым при даче заключения на проект ныне действующего ГПК РФ.
Однако предлагаемые им изменения в соответствующие нормы внесены
не были.
Это не способствовало развитию правовых норм, которые призваны
наделить судебную систему государства конкретными средствами
обеспечения права на справедливое публичное рассмотрение дела
компетентным, независимым и беспристрастным судом.
О проблемах ограничения компетенции Уполномоченного
по защите прав, свобод и законных интересов детей
Эффективность работы Уполномоченного по защите прав, свобод и
законных интересов детей в значительной степени определяется его
компетенцией как государственного органа города Москвы.
Три года работы Уполномоченного выявили имеющиеся ограничения
его компетенции, которые затрудняют реализацию стоящих перед ним
задач.
1. Помимо ограничения участия Уполномоченного в гражданских
делах, в которых затрагиваются права и законные интересы
несовершеннолетних, для дачи заключения по делу в соответствии со
статьей 47 ГПК РФ, о чем говорилось выше, имеются также серьезные
препятствия для обращения Уполномоченного в суд с заявлением в
защиту прав, свобод и законных интересов несовершеннолетних в
соответствии со статьей 46 ГПК РФ.
Выходом из сложившейся ситуации может стать внесение дополнений
в статьи 46 и 47 ГПК РФ в части включения уполномоченных по правам
ребенка в субъектах Российской Федерации в число государственных
органов, имеющих право обращаться в суд с заявлениями в защиту
прав и интересов детей, а также наделения уполномоченных правом
участвовать в деле для дачи заключения по делу.
Другой вариант решения этой проблемы - внесение дополнения в
статью 7 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 124-ФЗ "Об
основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации", которым
будут установлены полномочия уполномоченных по правам ребенка в
субъектах Российской Федерации по защите прав и законных интересов
несовершеннолетних, в том числе права уполномоченных на обращение
в суд и участие в судах в качестве государственного органа для
дачи заключения по делу.
2. В целях оказания содействия в восстановлении имущественных и
жилищных прав детей, нарушенных в результате совершения сделок с
жилыми помещениями, Уполномоченному для изучения и установления
обстоятельств дела часто требуется ознакомиться с
правоустанавливающими документами, реестром собственников на жилое
помещение и т.д. Однако в пункте 3 статьи 7 Федерального закона от
21 июля 1997 года N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на
недвижимое имущество и сделок с ним" указан ограниченный круг лиц,
которым сообщаются сведения о содержании правоустанавливающих
документов на недвижимое имущество. К числу этих лиц, например,
относятся: сами правообладатели и их законные представители,
руководители органов местного самоуправления, руководители органов
государственной власти субъектов Российской Федерации, налоговые
органы, суды, правоохранительные органы. Уполномоченные по правам
ребенка в субъектах Российской Федерации в число указанных лиц не
включены.
Из-за отсутствия доступа к документам органов государственной
регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним
Уполномоченный не имеет возможности провести юридический анализ
ситуации по поступившему обращению и принять необходимые меры,
направленные на защиту и восстановление нарушенных прав
несовершеннолетних.
Требуется внести дополнения в статью 7 Федерального закона "О
государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок
с ним" в части включения уполномоченных по правам ребенка в
субъектах Российской Федерации в число государственных органов,
имеющих право запрашивать сведения, указанные в пункте 3 данной
статьи.
3. Работая по конкретным обращениям граждан и организаций,
анализируя действующее законодательство, правоприменительную
практику в отношении прав и законных интересов детей,
Уполномоченный постоянно сталкивается с пробелами в
законодательстве или с его несовершенством. Так как Уполномоченный
не является субъектом права законодательной инициативы в
Московской городской Думе, он может участвовать в
совершенствовании законодательства города Москвы по вопросам прав
и законных интересов детей, только обращаясь к установленным
субъектам права законодательной инициативы. Уполномоченный
конструктивно сотрудничает в этой области с председателем комиссии
по социальной политике Московской городской Думы З.Ф. Драгункиной.
Однако считаю целесообразным наделить Уполномоченного правом
законодательной инициативы в Московской городской Думе по вопросам
его ведения. Для этого потребуется внести дополнения в часть 1
статьи 36 Устава города Москвы и статью 4 Закона города Москвы от
14 декабря 2001 года N 70 "О законах города Москвы и
постановлениях Московской городской Думы".
4. В части 4 статьи 9 Закона города Москвы "Об Уполномоченном
по правам ребенка в городе Москве" установлено, что Уполномоченный
вправе представить ежегодный доклад о своей деятельности, о
соблюдении и защите прав, свобод и законных интересов ребенка на
заседании Московской городской Думы. Специальный доклад на
заседании Московской городской Думы представляется Уполномоченным
на основании соответствующего решения Московской городской Думы.
Регламент Московской городской Думы не предусматривает
специальной процедуры представления ежегодного доклада
Уполномоченного. В предыдущие два года в целях реализации
Уполномоченным установленного Законом города Москвы права
представлять ежегодный доклад на заседании Московской городской
Думы председателем комиссии по социальной политике З.Ф.
Драгункиной вносился проект соответствующего постановления
Московской городской Думы. Однако надо признать, что ситуация,
когда реализация одного из основополагающих прав Уполномоченного -
права представлять ежегодный доклад на заседании законодательного
(представительного) органа государственной власти города Москвы
зависит от воли субъектов права законодательной инициативы в
Московской городской Думе, не является нормальной.
Данная проблема может быть решена путем наделения
Уполномоченного правом законодательной инициативы и внесения
соответствующего изменения в Регламент Московской городской Думы.
Заключение
Деятельность Уполномоченного не может быть эффективной при
отсутствии федеральной законодательной базы, закрепляющей гарантии
государственной и судебной защиты прав, свобод и законных
интересов детей.
Как бы ни боролся Уполномоченный с чиновниками, игнорирующими
действующие нормы права, или с исполнителями, равнодушными к
судьбам маленьких граждан России, он не сможет защищать
несовершеннолетних, если федеральная власть разрушает правовой
механизм такой защиты.
В 2004 году был принят пакет социальных и жилищных законов,
нарушающих статьи 7, 19, 38, 45 и 55 Конституции Российской
Федерации, в которых установлено, что:
- Российская Федерация - социальное государство, политика
которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную
жизнь и свободное развитие человека (статья 7);
- государство гарантирует равенство прав и свобод человека и
гражданина независимо от имущественного и должностного положения,
места жительства и других обстоятельств (статья 19);
- материнство и детство, семья находятся под защитой
государства (статья 38);
- государственная защита прав и свобод человека и гражданина в
Российской Федерации гарантируется (статья 45);
- в Российской Федерации не должны издаваться законы,
отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина
(статья 55).
Новые законы представляют интересы в первую очередь федеральной
исполнительной власти. Их принятие и дальнейшая реализация чреваты
резким увеличением нарушений прав граждан, в особенности детей.
Многие семьи потеряют надежду на получение жилья, улучшение
качества жизни, получение достойного образования и
квалифицированной медицинской помощи для своих детей, а также на
другие социальные блага, гарантированные им Конституцией
Российской Федерации и ранее принятыми федеральными законами.
К сожалению, попытки Уполномоченного и сотрудников его аппарата
в рамках имеющихся полномочий противостоять принятию Федерального
закона N 122-ФЗ, ряда норм нового Жилищного кодекса и внесению
изменений в статью 292 ГК РФ не дали желаемых результатов.
Однако большинство населения России, многие руководители
субъектов Российской Федерации, представители государственных и
общественных организаций, профессиональные юристы и правозащитники
не согласны с изменениями в социальном, жилищном и гражданском
законодательстве, а также с теми законопроектами по уничтожению
социальных гарантий, которые готовит Правительство Российской
Федерации (реформа здравоохранения, образования, жилищно-
коммунального хозяйства).
С глубоким удовлетворением хочется отметить, что Мэр Москвы,
органы исполнительной и законодательной власти столицы и
Уполномоченный не только занимают единую позицию по поводу
принятых законов и нарушения прав граждан всех возрастов, но и
делают все возможное, чтобы смягчить последствия антисоциальных
правовых реформ для населения города.
Несмотря на то, что работа по разъяснению действующего
законодательства, оказанию юридической помощи и защите прав детей
в 2005 году будет проводиться в более сложных условиях,
Уполномоченный и его аппарат направят все свои усилия на
выполнение задач, возложенных Законом города Москвы "Об
Уполномоченном по правам ребенка в городе Москве".
Одна из первоочередных целей Уполномоченного и сотрудников его
аппарата в 2005 году - консолидация ученых и практиков,
законодателей и чиновников, специалистов всех служб по защите прав
детей, сотрудников правоохранительных органов, представителей
гражданского общества и всех слоев населения для соблюдения
Конституции Российской Федерации, приведения действующего
законодательства в соответствие с ее нормами, создания для
подрастающего поколения реальной возможности стать достойными
гражданами достойной страны.
Уполномоченный по правам
ребенка в городе Москве
А.И. Головань
11.03.2005
|
