|
Стр. 1
[неофициальный перевод]
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
СУДЕБНОЕ РЕШЕНИЕ
ЧАХАЛ (CHAHAL) ПРОТИВ СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА
(Страсбург, 15 ноября 1996 года)
(Извлечение)
КРАТКОЕ НЕОФИЦИАЛЬНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ДЕЛА
A. Основные факты
Заявители - Карамджит Сингх Чахал и его жена Даршан Каур
Чахал, граждане Индии, и двое их детей, Киранприит Каур Чахал и
Бикарамджит Сингх Чахал, британские подданные. Все заявители по
национальности сикхи.
Первый заявитель незаконно прибыл в Соединенное Королевство в
1971 г. В 1974 г., в соответствии с условиями амнистии по
отношению к лицам, незаконно въехавшим в страну, он получил
разрешение Министерства внутренних дел проживать в Соединенном
Королевстве в течение неограниченного срока. Второй заявитель
поселилась в Соединенном Королевстве в 1975 г., где родились их
дети.
В 1984 г., незадолго до штурма Золотого храма в Амритсаре
индийской армией, г-н Чахал посетил Пенджаб. Во время пребывания
там он стал приверженцем учения ортодоксального сикхизма и принял
участие в организации пассивного сопротивления в поддержку
создания независимого сикхского государства Халистан, примерно в
границах нынешнего индийского штата Пенджаб. Он был арестован
полицией Пенджаба, в течение 21 дня содержался под стражей и
подвергался пыткам.
По возвращении в Соединенное Королевство он стал заметной
фигурой в движении британских сикхов. Дважды ему предъявлялось
обвинение в нападении и драке в общественном месте, возникавших в
связи с беспорядками в храмах, но в первом случае Апелляционный
суд отменил обвинительный приговор, а во втором - Чахал был
оправдан. Сведений о выдвижении против него каких-либо других
уголовных обвинений ни в Соединенном Королевстве, ни в Индии, ни
где бы то ни было еще не имеется.
14 августа 1990 г. министр внутренних дел принял решение о
высылке г-на Чахала из Соединенного Королевства в интересах
национальной безопасности и международной борьбы с терроризмом.
Утверждалось inter alia, что он участвовал в финансировании и
организации поставок боевой техники террористам в Пенджабе,
планировании терактов и руководстве ими в Индии, Соединенном
Королевстве и других странах, а также в проведении кампаний
запугивания против сикхов умеренного толка в Соединенном
Королевстве. Г-н Чахал категорически отрицал эти обвинения.
16 августа 1990 г. он был доставлен в тюрьму Бедфорд, где с
тех пор и содержится.
Он обратился с просьбой о политическом убежище, утверждая,
что, если его вышлют в Индию, он станет жертвой пыток и
преследований. 27 марта 1991 г. министр внутренних дел отклонил
его просьбу.
Г-н Чахал не имел права обжаловать это решение в независимом
суде, поскольку дело связано с вопросами национальной
безопасности. Однако 10 июля 1991 г. дело было рассмотрено
Консультативным комитетом в составе члена апелляционного суда,
судьи Ллойда, и бывшего председателя Апелляционной комиссии по
вопросам иммиграции. Г-на Чахала не информировали относительно
доказательств, на которых основаны обвинения против него, адвокату
г-на Чахала не было разрешено представлять его интересы в ходе
этого разбирательства, и г-на Чахала не информировали о
заключении, представленном Консультативным комитетом министру
внутренних дел, который в любом случае не был обязан следовать
ему.
Министр внутренних дел в конце концов подписал приказ о
высылке 25 июля 1991 г. Прошение г-на Чахала о судебном пересмотре
решения об отказе в предоставлении политического убежища было
удовлетворено. Решение было аннулировано как недостаточно
обоснованное и возвращено министру внутренних дел.
1 июня 1992 г. министр внутренних дел еще раз принял решение
отказать в предоставлении убежища г-ну Чахалу. Тот снова обратился
с прошением о судебном контроле. После того как прошение было
отклонено Высоким Судом правосудия 12 февраля 1993 г., он
обратился с жалобой в апелляционный суд, который отказался принять
решение по данному вопросу.
22 октября 1993 г. апелляционный суд пришел к выводу, что
министр внутренних дел должен был взвесить угрозу жизни или
свободе г-на Чахала в случае его высылки и сопоставить ее с
опасностью для государственной безопасности в случае, если ему
будет разрешено остаться. Отказывая в предоставлении убежища,
министр внутренних дел, по всей вероятности, принял во внимание
доказательства, связанные с риском преследования [г-на Чахала] в
Индии, а определить, было ли решение о высылке г-на Чахала
необоснованным или неправомерным, суд не имел возможности, т.к. он
не имел доступа к доказательствам, связанным с противоположными
аргументами - опасностью для государственной безопасности. В марте
1994 г. Палата лордов отказала в разрешении на апелляцию.
После представления доклада Европейской комиссией по правам
человека г-н Чахал обратился с просьбой об освобождении из-под
стражи в ожидании решения Европейского суда. Это прошение было
отклонено 10 ноября 1995 г. господином Макферсоном, судьей
подразделения Высокого Суда правосудия, на том основании, что он
не может постановить, что решение о содержании под стражей г-на
Чахала является необоснованным или неправомерным, в особенности
принимая во внимание, что он не имел доступа к доказательствам,
относящимся к угрозе для государственной безопасности, на которых
это решение основано.
B. Разбирательство в Комиссии по правам человека
В жалобе, поданной в Комиссию 27 июля 1993 г., заявитель
утверждал, что в результате высылки он рискует подвергнуться
пыткам, бесчеловечному и унизительному обращению, что является
нарушением статьи 3 Конвенции. Процедура, которой он подвергся в
Англии, нарушает, по его мнению, статью 5 п. 1, 4. Жалоба была
объявлена приемлемой 1 сентября 1994 г.
После безуспешной попытки добиться мирового соглашения
Комиссия установила факты и 27 июня 1995 г. в своем докладе
единогласно признала, что в случае высылки г-на Чахала в Индию
будут нарушены статьи 3 и 8 и что были нарушены статья 5 п. 1 и
статья 13 Конвенции. Комиссия также пришла к выводу (шестнадцатью
голосами против одного), что нет необходимости рассматривать
жалобу на нарушение статьи 5 п. 4.
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ
ВОПРОСЫ ПРАВА
I. О предполагаемом нарушении статьи 3 Конвенции
72. Первый заявитель подал жалобу на то, что его высылка в
Индию является нарушением статьи 3 Конвенции, которая гласит:
"Никто не должен подвергаться пыткам и бесчеловечному или
унижающему достоинство обращению или наказанию".
Комиссия поддержала эту жалобу, которую Правительство
оспаривало.
A. Применимость статьи 3 в делах о высылке
73. Как отмечал Суд в прошлом, государства - участники
Конвенции имеют право, и это признано международным правом, при
условии соблюдения договорных обязательств, включая обязательства
по настоящей Конвенции, осуществлять контроль за въездом
иностранных граждан в свою страну, их проживанием в ней и их
высылкой из страны. Более того, необходимо отметить, что ни в
Конвенции, ни в Протоколах к ней не закреплено право на
политическое убежище (см. Решение по делу Вилвараджьях и другие от
30 октября 1991 г. Серия A, т. 215, с. 34, п. 102).
74. Однако в практике Суда четко установлено, что высылка
государством - участником Конвенции может привести к нарушению
статьи 3 и, следовательно, повлечь за собой ответственность
данного государства в тех случаях, когда имеются веские основания
полагать, что лицо, о котором идет речь, в случае его высылки
столкнется в государстве, куда будет выслан, с реальным риском
подвергнуться обращению, противоречащему статье 3. При таких
обстоятельствах в статье 3 имплицитно содержится обязательство не
высылать данное лицо в эту страну (см. Решение по делу Серинг
против Соединенного Королевства от 7 июля 1989 г. Серия A, т. 161,
с. 35, п. 90 - 91; Решение по делу Круз Варас и другие против
Швеции от 20 марта 1991 г. Серия A, т. 201, с. 28, п. 69 - 70, и
упомянутое выше Решение по делу Вилвараджьях и другие, с. 34,
п. 103).
Правительство оспаривало этот принцип при разбирательстве в
Комиссии, но признало его в ходе разбирательства дела в Суде.
B. Высылка, связанная с предполагаемой угрозой
национальной безопасности
75. Суд отмечает, что приказ о высылке первого заявителя был
издан на том основании, что продолжение его пребывания в
Соединенном Королевстве противоречит интересам общественного блага
с точки зрения национальной безопасности, а именно борьбы с
терроризмом (см. п. 25 выше). Стороны расходятся во мнениях
относительно того, влияет ли тот факт, что заявитель может
представлять собой угрозу для безопасности Соединенного
Королевства, на обязательства данного государства в соответствии
со статьей 3, и если да, то в какой степени.
76. Основное утверждение Правительства состояло в том, что не
было установлено наличие реального риска того, что заявитель в
случае высылки станет жертвой плохого обращения (см. п. 88 и 92
ниже), оно также подчеркнуло, что причиной высылки являются
интересы национальной безопасности. В связи с этим Правительство
утверждало, что гарантии, предоставленные статьей 3, не являются
абсолютными в случаях, когда государство - участник Конвенции
намеревается выдворить индивида со своей территории. Одновременно
с примерным прогнозом событий в принимающем государстве во
внимание должны приниматься и такие факторы, как угроза, которую
представляет данное лицо для безопасности страны его пребывания.
Таким образом, существует имплицитное ограничение действия
статьи 3, которое дает право государству - участнику Конвенции
выслать данное лицо в страну, даже если оно рискует подвергнуться
там плохому обращению, если такое выдворение необходимо в
интересах национальной безопасности. Правительство обосновывает
это утверждение в первую очередь возможностью существования
имплицитных ограничений, как это признается в судебной практике
Суда, особенно в п. 88, 89 Решения Суда по вышеупомянутому делу
Серинг против Соединенного Королевства. В обоснование своей
позиции Правительство далее ссылается на принцип международного
права, согласно которому право иностранца на убежище
ограничивается определенными оговорками, содержащимися inter alia
в статьях 32 и 33 Конвенции ООН о статусе беженцев 1951 г. (см.
п. 6 выше) <1>.
--------------------------------
<1> Соединенное Королевство является участником Конвенции ООН
о статусе беженцев 1951 г. ("Конвенция 1951 года"). В статье 1
этой Конвенции "беженец" определяется как лицо, которое "находится
вне страны" своей гражданской принадлежности в силу "вполне
обоснованных опасений стать жертвой преследований по признаку
расы, вероисповедания, гражданства, принадлежности к определенной
социальной группе или политических убеждений.
В статье 32 этой Конвенции говорится:
"1. Договаривающиеся государства не будут высылать законно
проживающих на их территории беженцев иначе, как по соображениям
государственной безопасности или общественного порядка.
2. Высылка таких беженцев будет производиться только во
исполнение решений, вынесенных в судебном порядке..."
В статье 33 говорится:
"1. Договаривающиеся государства не будут никоим образом
высылать или возвращать беженцев в страны, где их жизни или
свободе угрожает опасность вследствие их расы, религии,
гражданства, принадлежности к определенной социальной группе или
политических убеждений.
2. Это постановление, однако, не может применяться к беженцам,
рассматриваемым в силу уважительных причин как угроза безопасности
страны, в которой они находятся, или осужденным вошедшим в силу
приговором в совершении особенно тяжкого преступления и
представляющим общественную угрозу для страны".
В субсидиарном порядке Правительство полагало, что угроза,
которую данное лицо представляет для безопасности государства -
участника Конвенции, является одним из факторов в поисках баланса
в свете статьи 3. Такой подход учитывает, что в подобных случаях
существуют различные степени риска стать жертвой плохого
обращения. Чем больше риск плохого обращения, тем меньший вес
должна иметь угроза национальной безопасности. Но в тех случаях,
когда существуют значительные сомнения относительно возможности
риска плохого обращения, угроза безопасности может иметь весьма
значительный вес при поисках баланса между защитой прав отдельного
человека и общественным интересом. Именно так обстояло дело в
данном случае: были основания для веских сомнений относительно
того, будет ли на самом деле иметь место предполагаемый риск
плохого обращения; следовательно, тот факт, что г-н Чахал
представляет серьезную угрозу безопасности Соединенного
Королевства, оправдывает его высылку.
77. Заявитель отрицал, что представлял какую бы то ни было
угрозу безопасности Соединенного Королевства, и утверждал, что в
любом случае соображения национальной безопасности не могут
служить оправданием риска плохого обращения и тем более пыток,
которым мог подвергнуться заявитель за рубежом.
78. Комиссия, мнение которой разделяют amici curiae (см. п. 6
выше), отвергает аргументы Правительства. Она ссылается на Решение
Суда по делу Вилвараджьях и другие (упомянутое выше в п. 73) и
выражает мнение, что гарантии, предусматриваемые статьей 3, имеют
абсолютный характер и не допускают исключений.
При слушании дела в Суде представитель Комиссии предложил,
чтобы те пункты Решения Суда по делу Серинга, на которые ссылалось
Правительство в обоснование своей позиции (см. п. 76 выше), были
приняты как авторитетное подтверждение той точки зрения, что,
когда маловероятно применение к высланному обращения или
наказания, противоречащих статье 3, предпочтение должно быть
отдано депортирующему государству, чьим национальным интересам
угрожает пребывание данного лица на его территории. Однако нельзя
ссылаться на национальные интересы государства как имеющие
приоритет по отношению к интересам индивида в тех случаях, когда
приведены веские основания полагать, что это лицо в случае его
высылки станет жертвой плохого обращения.
79. В статье 3 сформулирована норма, воплощающая одну из
основополагающих ценностей демократического общества (см.
упомянутое выше Решение по делу Серинга, с. 34, п. 88). Суд
полностью отдает себе отчет в том, с какими огромными трудностями
сталкивается в наши дни государство, защищая население своей
страны от насилия со стороны террористов. Однако, даже учитывая
эти обстоятельства, Конвенция запрещает пытки и бесчеловечное или
унижающее достоинство обращение или наказание, независимо от
поведения жертвы. В отличие от большинства норм Конвенции и
Протоколов N 1 и N 4 к ней в статье 3 не говорится ни о каких
исключениях, и никакие отступления от нее в соответствии со
статьей 15 невозможны даже в случае чрезвычайного положения,
угрожающего существованию нации (см. Решение по делу Ирландия
против Соединенного Королевства от 18 января 1978 г. Серия A,
т. 25, с. 65, п. 163, а также Решение по делу Томази против
Франции от 27 августа 1992 г. Серия A, т. 41-A, с. 42, п. 115).
80. Запрещение плохого обращения, содержащееся в статье 3,
имеет такой же абсолютный характер в случае высылки. Так, если
доказано, что есть веские основания полагать, что данное лицо в
случае выдворения столкнется с реальным риском стать жертвой
обращения, противоречащего статье 3, возникает обязанность
государства - участника Конвенции защитить лицо от такого
обращения (см. упомянутое выше Решение по делу Вилвараджьях и
другие, с. 34, п. 103). При таких обстоятельствах деятельность
конкретного лица, о котором идет речь, какой бы нежелательной и
опасной она ни была, не может приниматься в расчет. Таким образом,
защита, предусматриваемая статьей 3, шире, чем защита,
обеспечиваемая статьями 32 и 33 Конвенции ООН о статусе беженцев
1951 г. (см. п. 61 выше).
81. В пункте 88 вышеупомянутого Решения Суда по делу Серинга,
где речь шла о выдаче Соединенным Штатам Америки, сформулированная
выше точка зрения выражена четко и определенно. Что касается
замечаний Суда в п. 89 того же Решения относительно риска
подорвать основы института высылки, из них не следует, что
существует возможность установления некоторого баланса между
риском плохого обращения и причинами высылки при определении
ответственности государства по статье 3.
82. Из вышесказанного следует, что Суд не должен входить в
рассмотрение не подвергавшихся проверке, но, несомненно, сделанных
bona fide утверждений Правительства относительно террористической
деятельности первого заявителя и угрозы, которую он представляет
для национальной безопасности.
C. Применимость статьи 3 в обстоятельствах
данного дела
1. Дата, которую надлежит принять во внимание
при оценке риска
83. Хотя точки зрения относительно ситуации в Индии и Пенджабе
различны (см. п. 87 - 91 ниже), тем не менее все согласны, что
насилие и нестабильность в этом регионе достигли апогея в 1992 г.
и с тех пор уменьшались. По этой причине важен момент, выбранный
Судом для оценки риска для г-на Чахала в случае высылки его в
Индию.
84. Заявитель утверждал, что Суд должен исходить из положения
дел на июнь 1992 г. - момент, когда было принято окончательное
решение о его высылке (см. п. 35 выше). Целью отсрочки его
высылки, которую потребовала Комиссия (см. п. 4 выше), было
предотвратить нанесение непоправимого ущерба, а отнюдь не дать
государству - участнику Конвенции возможность лучше
аргументировать свою позицию. Кроме того, органам Конвенции в
Страсбурге не подобает постоянно заниматься установлением фактов.
85. Правительство утверждало, и Комиссия с этим согласилась,
что, поскольку ответственность государства в соответствии со
статьей 3 Конвенции в случаях, связанных с высылкой, возникает,
когда риск для индивида стать жертвой плохого обращения становится
реальным, датой оценки риска является момент предполагаемой
высылки. Поскольку г-н Чахал не был выслан на тот момент, реально
значимой датой является время разбирательства дела в Суде.
86. Из доводов, приведенных в п. 74 выше, вытекает, что в том,
что касается нарушения статьи 3, особенно важно точно знать,
достаточно ли доказано наличие реального риска того, что в случае
высылки г-на Чахала он станет жертвой обращения, запрещаемого этой
статьей. Поскольку он до сих пор не выслан, отправным моментом
должна стать дата рассмотрения дела в Суде. Отсюда вытекает, что,
хотя положение дел с исторической точки зрения и представляет
интерес, поскольку это может пролить свет на то, какова ситуация в
настоящий момент и каким образом она будет развиваться в будущем,
решающее значение имеет именно нынешнее положение дел.
2. Оценка риска плохого обращения
a) Аргументация
i. Общие условия
87. Обосновывая свою позицию, заявитель утверждал, что оценка
Правительством условий в Индии и, в частности, в Пенджабе была
глубоко ошибочной на протяжении всего разбирательства в
национальных судах и в ходе рассмотрения дела в Страсбурге. Он
ссылался на ряд докладов, подготовленных различными
правительственными органами и межправительственными и
неправительственными организациями, о ситуации в Индии в целом и в
Пенджабе в частности, особо уделяя внимание тем из них, которые
касались 1994 и 1995 гг. (см. п. 49 - 56 выше). Он утверждал, что
этот материал подтверждает, что нарушение прав человека силами
безопасности в Индии, особенно полицией, остается повсеместным.
В ответ на предложение Правительства вернуть его в любую часть
Индии по его выбору он заявил, что полиция Пенджаба в прошлом
осуществляла похищения и убийства воинствующих сикхов за пределами
их родного штата.
Признав, что положение в Пенджабе несколько улучшилось с
момента апогея беспорядков в 1992 г., он продолжал настаивать на
том, что режим существенным образом не изменился. Напротив, из
вышеупомянутых докладов следует, что в практике секретных служб
существует преемственность. В этой связи он указывал на тот факт,
что генерального директора полиции Пенджаба, на котором лежит
ответственность за многие нарушения прав человека в период, когда
он занимал этот пост, с 1992 по 1995 г., сменил на этом посту
после его ухода на пенсию его бывший заместитель и начальник
отдела разведки.
88. Правительство утверждало, что в случае высылки г-на Чахала
он реально не рисковал стать жертвой плохого обращения, и
подчеркивало, что его намеревались вернуть в любую часть Индии по
его выбору, а не обязательно в Пенджаб. В этом контексте
Правительство указало, что оно регулярно наблюдает за ситуацией в
Индии через Представительство Верховного комиссара Соединенного
Королевства в Дели. На основе полученной информации можно сделать
вывод, что были предприняты и продолжают предприниматься
конкретные позитивные шаги для того, чтобы решить проблему
нарушения прав человека. С этой целью были приняты новые законы в
этой сфере; Национальная комиссия по правам человека, которая
играет в этом отношении важную роль, продолжает укрепляться и
развиваться; как исполнительные, так и судебные власти предприняли
ряд шагов, чтобы положить конец продолжающимся случаям
злоупотребления властью. Таким образом, ситуация в Индии в целом
такова, что служит доказательством вышеупомянутого утверждения
Правительства.
Кроме того, относительно вопросов, рассматриваемых в п. 45 -
48 выше, Правительство утверждало, что ситуация в Пенджабе за
последние годы существенно улучшилась. Оно подчеркивало, что в
этом штате сейчас нет террористической деятельности или она весьма
незначительна. Создан пост омбудсмана для рассмотрения жалоб на
злоупотребления властей, и новый главный министр штата публично
объявил о намерении Правительства положить конец нарушению прав
человека. Полицейские, которые, как утверждалось, были причастны к
незаконным действиям, предстали перед судом.
89. Организация "Международная амнистия" информировала Суд,
что видные сикхские сепаратисты все еще сталкиваются с серьезным
риском "исчезновения", заключения под стражу без предъявления
обвинения и без суда, пыток и внесудебных расправ, особенно часто
от рук пенджабской полиции. "Международная амнистия" ссылается на
свой доклад 1995 г., в котором описывалось и было документально
подтверждено, каким образом права человека нарушались должностными
лицами пенджабской полиции в ходе тайных операций за пределами их
собственного штата (см. п. 55 выше).
90. Однако Правительство призвало Суд с осторожностью
отнестись к материалу, подготовленному "Международной амнистией",
т.к. не было возможности проверить многие факты, упоминаемые в
нем. Кроме того, при изучении этих докладов легко упустить из виду
более широкую картину улучшения ситуации, уделяя слишком много
внимания индивидуальным случаям предполагаемых серьезных нарушений
прав человека. Наконец, так как ситуация в Пенджабе в последние
годы значительно изменилась, доклады, подготовленные
"Международной амнистией" и другими организациями ранее,
представляют теперь небольшой интерес.
91. На основе материалов, представленных Комиссии, она
признала, что ситуация в Индии и конкретно в Пенджабе улучшилась.
Однако Комиссия не смогла найти в материалах, представленных
Правительством и относящихся к последнему периоду, какие-либо
убедительные доказательства того, что полиция Пенджаба теперь
находится под демократическим контролем или что судебные власти
сумели полностью восстановить здесь свой авторитет и
независимость.
ii. Факторы, касающиеся лично г-на Чахала
92. Стороны, выступавшие по данному делу в Суде, также
придерживались различных точек зрения относительно того, какие
последствия для безопасности г-на Чахала возникнут в Индии, когда
его высылка станет общеизвестной.
По мнению Правительства, весьма вероятно, что индийское
правительство проявит прозорливость и, зная, что весь мир будет
наблюдать за судьбой г-на Чахала, позаботится, чтобы он не стал
жертвой плохого обращения. Более того, в июне 1992 г. и в декабре
1995 г. Правительство Соединенного Королевства обращалось к
Правительству Индии с просьбой о таких гарантиях, и они были
предоставлены (см. п. 37 выше).
93. Заявитель утверждал, что его репутация и известность
увеличат опасность преследования. Принимая решение выслать его в
интересах национальной безопасности, правительство, как отмечал
судья г-н Попплуэлл в ходе слушаний в рамках первого судебного
пересмотра (см. п. 34 выше), по сути дела публично заклеймило его
как террориста. Статьи в индийской прессе, опубликованные после
1990 г., говорят о том, что его считают таковым и в Индии, и ряд
его родственников и знакомых в Пенджабе подвергались задержанию и
плохому обращению из-за связей с ним. Гарантии, предоставленные
Правительством Индии, не представляют собой большой ценности,
поскольку Правительство этой страны продемонстрировало свою
неспособность контролировать силы безопасности в Пенджабе и за его
пределами. Заявитель также ссылался на примеры "исчезновения" в
последнее время известных лиц.
94. По мнению Комиссии, г-н Чахал как один из ведущих деятелей
в движении воинствующих сикхов, подозреваемый в причастности к
террористическим актам, по всей вероятности, будет представлять
особый интерес для сил безопасности, независимо от того, в какую
часть Индии он будет возвращен.
b) Подход Суда
95. В соответствии с системой, предусмотренной Конвенцией,
установление и проверка фактов должны осуществляться главным
образом Комиссией (статьи 28 и 31). Соответственно Суд использует
свои полномочия в этой области только в исключительных
обстоятельствах (см. Решение по делу Круз Варас и другие,
упомянутое выше в п. 74).
96. Однако Суд не связан соответствующими выводами Комиссии и
имеет право дать фактам свою собственную оценку. В делах, подобных
данному, рассмотрение Судом вопроса о существовании реального
риска плохого обращения должно обязательно быть очень тщательным в
силу абсолютного характера статьи 3, воплощающей одну из
основополагающих ценностей демократических стран, входящих в Совет
Европы (см. упомянутое выше в п. 73 Решение по делу Вилвараджьях и
другие, с. 36, п. 108).
97. Чтобы установить наличие реального риска для заявителя в
случае его высылки в Индию стать жертвой обращения,
противоречащего статье 3, Суд опирается на все материалы,
представленные ему, а также, в случае необходимости, на материалы,
полученные по его собственной инициативе, (см. упомянутое выше
Решение по делу Вилвараджьях и другие, с. 36, п. 107). Более того,
поскольку точкой отсчета времени, существенно значимой для оценки
риска, является дата рассмотрения дела Судом (см. п. 86 выше), ему
необходимо будет принять во внимание доказательства, которые стали
известны после рассмотрения дела Комиссией.
98. Принимая во внимание предложение Правительства вернуть
г-на Чахала в любой аэропорт в Индии по его выбору, Суд должен
оценить риск того, что он станет жертвой плохого обращения с точки
зрения условий в Индии в целом, а не только в Пенджабе. Необходимо
не упускать из виду тот факт, что заявитель является видным
сторонником сикхского сепаратистского движения. Из этих замечаний
следует, что доказательства преследования сикхов силами
безопасности за пределами штата Пенджаб имеют самое
непосредственное отношение к данному делу.
99. Суд принял к сведению комментарии Правительства
относительно информации, содержащейся в докладах "Международной
амнистии" (см. п. 90 выше). Тем не менее он придает немалое
значение некоторым наиболее впечатляющим обвинениям, содержащимся
в этих докладах, в особенности относительно внесудебных расправ,
предположительно совершенных сотрудниками полиции Пенджаба за
пределами их родного штата, и действиям, предпринятым Верховным
Судом Индии, правительством штата Западная Бенгалия и
Министерством внутренних дел в ответ на них (см. п. 55 выше).
Более того, аналогичные утверждения были признаны Британской
комиссией по обжалованию по вопросам иммиграции при рассмотрении
дела Чаран Сингх Джилл против Министра внутренних дел (см. п. 54
выше) и включены в доклад Государственного департамента
Соединенных Штатов Америки по Индии 1995 г. (см. п. 52 выше).
Доклад Национальной комиссии по правам человека 1994 г.
подтверждает впечатление, что полицейские силы в штате Пенджаб
полностью вышли из-под контроля законных органов власти (см. п. 49
выше).
100. Суд считает убедительными эти доказательства,
подтвержденные информацией из ряда различных объективных
источников и говорящие о том, что по крайней мере до середины
1994 г. определенные силы в полиции Пенджаба имели обыкновение
действовать в отношении подозреваемых сикхов, не думая о правах
человека, и были способны продолжать преследование таких лиц на
территории других штатов Индии далеко за пределами Пенджаба.
101. Комиссия в п. 111 своего Доклада пришла к выводу, что в
последние годы имело место улучшение в сфере защиты прав человека
в Индии, и особенно в Пенджабе, и факты, ставшие известными в
период после рассмотрения дела Комиссией, говорят о том, что
ситуация продолжает улучшаться.
В частности, складывается впечатление, что масштабы насилия со
стороны повстанческих сил в Пенджабе уменьшились; Суд отмечает
весьма существенное снижение числа погибших от террористических
актов в этом регионе, по данным Правительства - ответчика (см.
п. 45). Более того, в последние годы в Пенджабе произошли и другие
обнадеживающие события, такие, как возобновление демократических
выборов, проведение ряда судебных процессов, на которых были
осуждены сотрудники полиции; создание поста омбудсмана для
расследования случаев злоупотребления властью и обещание нового
главного министра штата "обеспечить прозрачность и подотчетность"
(см. п. 46, 48 выше). В докладе Государственного департамента
Соединенных Штатов Америки за 1996 г. говорится, что в течение
1995 "имели место заметные успехи в устранении нарушений в работе
полиции [Пенджаба]" (см. п. 53 выше).
102. Тем не менее имеющиеся сведения говорят о том, что
по-прежнему сохраняются проблемы, связанные с нарушением прав
человека со стороны сил безопасности в Пенджабе. Как напомнило
само Правительство - ответчик, Представительство Верховного
комиссара Соединенного Королевства в Индии продолжает получать
жалобы на действия полиции Пенджаба, хотя за последние месяцы они
связаны главным образом с вымогательством, а не с нарушениями
политического характера (см. п. 47 выше). "Международная амнистия"
утверждает, что в результате действий полиции Пенджаба на
протяжении всего 1995 г. время от времени "исчезали" видные
деятели сикхского движения (см. п. 56 выше), а в докладе
Государственного департамента США за 1996 г. говорится об убийстве
двух сикхских сепаратистов в течение этого года (см. п. 53 выше).
103. Суд считает исключительно важным отсутствие конкретных
доказательств того, что в последние годы была осуществлена
сколь-нибудь фундаментальная реформа или реорганизация полиции
Пенджаба. Факты, упоминаемые выше (см. п. 49 - 56), указывают на
настоятельную необходимость таких перемен, и именно это
рекомендовала Национальная комиссия по правам человека (см. п. 49
выше). Хотя в 1995 г. сменилось руководство полиции Пенджаба,
генерального директора, при котором были совершены наиболее
вопиющие нарушения последнего десятилетия, сменил на этом посту
его бывший заместитель и начальник отдела разведки (см. п. 87
выше).
Менее двух лет назад те же самые полицейские силы осуществляли
рейды на территорию других штатов Индии, что убедительно
подтверждается документами (см. п. 100 выше), и Суд не может
полностью отклонить как несостоятельные утверждения заявителя о
том, что любое снижение активности сепаратистских сил проистекает
из того, что ключевые фигуры сикхского сепаратистского движения
были либо убиты, либо вынуждены покинуть страну, либо лишены
возможности действовать в результате пыток или страха перед
пытками. Более того, из публикаций прессы складывается
впечатление, что только сейчас становятся известными в полной мере
факты о масштабах нарушений прав человека в прошлом (см. п. 53
выше).
104. Хотя Суд придерживается мнения, что для г-на Чахала в
случае его возвращения в Индию наибольший риск будут представлять
силы безопасности Пенджаба, действующие либо на территории самого
Пенджаба, либо за пределами границ этого штата, Суд придает
большое значение и тому факту, что против полицейских сил в других
штатах Индии также выдвигаются обоснованные утверждения о
серьезных нарушениях прав человека. В этой связи Суд отмечает, что
специальный докладчик Организации Объединенных Наций по пыткам
охарактеризовал практику применения пыток к лицам, находящимся в
предварительном заключении, как "повсеместную" и выразил
сожаление, что не принимаются надлежащие меры для того, чтобы
виновные предстали перед судом (см. п. 51 выше). Национальная
комиссия по правам человека также привлекает внимание к проблеме
широкого распространения жестокого обращения с заключенными, часто
приводящего к смертельному исходу, и призывает к реформе всей
системы полиции в масштабах Индии (см. п. 50 выше).
105. Хотя Суд не сомневается в добросовестности и добрых
намерениях Правительства Индии, предоставившего гарантии,
упомянутые выше (п. 92), создается впечатление, что, несмотря на
усилия правительства, Национальной комиссии по правам человека и
индийских судов, направленные на то, чтобы добиться перемен,
нарушения прав человека некоторыми должностными лицами в силах
безопасности Пенджаба и других штатов Индии представляют собой
трудноразрешимую и затяжную проблему (см. п. 104 выше).
Принимая во внимание изложенные обстоятельства, Суд не
считает, что вышеупомянутые гарантии обеспечат г-ну Чахалу
надлежащую безопасность.
106. Суд также считает, что репутация и известность заявителя
скорее увеличат, чем уменьшат для него риск стать жертвой плохого
обращения. Никто не оспаривает тот факт, что г-н Чахал хорошо
известен в Индии как сторонник сикхского сепаратистского движения
и тесно связан с другими руководителями этого движения (см. п. 17,
20 выше). Правительство - ответчик выступило с серьезными, хотя и
непроверенными, заявлениями о причастности г-на Чахала к
террористической деятельности, о чем, несомненно, известно
индийским властям. Суд считает, что эти факты с большой степенью
вероятности могут привлечь к нему внимание сторонников жесткой
линии в силах безопасности, которые в прошлом безжалостно
преследовали всех, кого подозревали в участии в сикхском
сепаратистском движении (см. п. 49 - 56 выше).
107. В силу всех вышеизложенных причин и, в частности, из-за
доказанной причастности полиции Пенджаба к убийствам и похищениям
за пределами территории штата, а также из-за обвинений в серьезных
нарушениях прав человека, которые по-прежнему выдвигаются против
должностных лиц индийских сил безопасности в целом, Суд считает
обоснованным утверждение, что существует реальный риск того, что,
если г-н Чахал будет возвращен в Индию, он может стать жертвой
обращения, противоречащего статье 3.
Следовательно, решение о его высылке в Индию, если она
произойдет, приведет к нарушению статьи 3.
II. О предполагаемом нарушении статьи 5 Конвенции
A. Статья 5 п. 1
108. Заявитель приносит жалобу на то, что его содержание под
стражей в ожидании высылки представляет собой нарушение статьи 5
п. 1 Конвенции, где, в частности, говорится:
"Каждый человек имеет право на свободу и личную
неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в
следующих случаях и в порядке, установленном законом:
...
f) законный арест или задержание лица... против которого
предпринимаются меры по его высылке..."
109. Г-н Чахал содержится в тюрьме Бедфорд с 16 августа
1990 г. (см. п. 25 выше). Не оспаривался тот факт, что он был
задержан в рамках процедуры высылки в смысле статьи 5 п. 1 "f".
Однако он утверждал, что его задержание перестало соответствовать
"порядку, установленному законом", с точки зрения целей статьи 5
п. 1 из-за чрезмерной длительности.
В частности, заявитель приносит жалобу на длительность периода
(16 августа 1990 г. - 27 марта 1991 г.), который потребовался для
того, чтобы рассмотреть и отклонить его прошение о предоставлении
ему статуса беженца; периода (9 августа 1991 г. - 2 декабря
1991 г.) между его прошением о судебной проверке решения отказать
ему в предоставлении убежища и решением национального суда;
периода, который потребовался (2 декабря 1991 г. - 1 июня 1992 г.)
для принятия повторного решения об отказе в предоставлении
убежища.
110. Комиссия согласилась с этим и считает, что упомянутое
выше судебное разбирательство не осуществлялось с надлежащей
безотлагательностью и что столь длительное содержание под стражей,
таким образом, перестало быть оправданным.
111. Однако Правительство утверждало, что все обращения за
судебной помощью со стороны г-на Чахала рассматривались настолько
быстро, насколько это было возможно.
112. Суд напоминает, что никем не оспаривается, что г-н Чахал
был задержан в рамках процедуры высылки в смысле статьи 5 п. 1 "f"
(см. п. 109 выше). Эта статья не требует, чтобы задержание лица,
против которого начата процедура высылки, считалось разумно
необходимым, например, для того, чтобы предотвратить совершение им
правонарушения или помешать ему скрыться; в этом отношении
статьи 5 п. 1 "f" предусматривает иной уровень защиты, чем
п. 1 "c" той же статьи.
Действительно, единственное, что требуется в соответствии с
рассматриваемым пунктом, - это чтобы "против лица предпринимались
меры по высылке". Поэтому, с точки зрения целей статьи 5 п. 1 "f",
не существенно, оправдано ли национальным правом или Конвенцией
решение о высылке, на основе которого осуществлено задержание.
113. Однако Суд напоминает, что любое лишение свободы в
соответствии со статьей 5 п. 1 "f" оправдано, только пока
рассматривается вопрос о высылке. Если эта процедура не
осуществляется с должной тщательностью, задержание перестает быть
допустимым в соответствии со статьей 5 п. 1 "f" (см. Решение по
делу Куинн против Франции от 22 марта 1995 г. Серия A, т. 311,
с. 19, п. 48, а также Решение по делу Коломпар против Бельгии от
24 сентября 1992 г. Серия A, т. 235-C, с. 55, п. 36).
Таким образом, необходимо установить, продолжалось ли
разбирательство по вопросу о высылке чрезмерно долго.
114. Рассматриваемый период времени начался 16 августа
1990 г., когда г-н Чахал был первоначально задержан. Он закончился
3 марта 1994 г., когда внутреннее судебное разбирательство
завершилось отказом дать согласие г-ну Чахалу на подачу
апелляционной жалобы в Палату лордов (см. п. 25, 42 выше). Хотя
г-н Чахал находится под стражей по настоящее время, этот последний
период должен быть признан иным по характеру, поскольку на
протяжении этого периода Правительство воздержалось от его высылки
в ответ на ходатайство Комиссии согласно статье 36 ее Регламента
(см. п. 4 выше).
115. Суд принял во внимание длительность периода времени,
потребовавшегося для принятия различных решений в ходе внутреннего
разбирательства.
Что касается принятых министром внутренних дел решений об
отказе в предоставлении убежища, Суд не считает, что сроки их
принятия, а именно с 16 августа 1990 г. по 27 марта 1991 г. и со
2 декабря 1991 г. по 1 июня 1992 г., были чрезмерными, учитывая
необходимость детального и внимательного рассмотрения прошения
заявителя о политическом убежище и возможности, предоставленные
заявителю для подготовки аргументированного обоснования своих
прошений и представления соответствующей информации (см.
п. 25 - 27 и п. 34 - 35 выше).
116. В связи с разбирательством в порядке судебного контроля в
национальных судах отмечается, что первое прошение было подано
г-ном Чахалом 9 августа 1991 г., и Решение по нему было вынесено
судьей г-ном Попплуэллом 12 декабря 1991 г. Г-н Чахал подал второе
прошение 16 июля 1992 г., слушания по нему прошли с 18 по
21 декабря 1992 г., а Решение было вынесено 12 февраля 1993 г.
Апелляционный суд отклонил апелляцию по этому Решению 22 октября
1993 г. и отказал г-ну Чахалу в разрешении на подачу апелляционной
жалобы в Палату лордов. 3 марта 1994 г. Палата лордов также
отказала в разрешении на подачу апелляционной жалобы (см. п. 34,
38 и п. 40 - 42 выше).
117. Как отмечал Суд в контексте статьи 3, дело г-на Чахала
связано с соображениями чрезвычайно серьезного и весомого
характера. Поспешное принятие таких решений, без рассмотрения
должным образом всех связанных с ним вопросов и доказательств, не
отвечало бы ни интересам конкретного заявителя, ни
заинтересованности общества в целом в надлежащем отправлении
правосудия.
Принимая во внимание изложенные обстоятельства и отдавая себе
отчет в том, как это может сказаться на судьбе заявителя, а также
в том, насколько он заинтересован, чтобы его жалобы были тщательно
рассмотрены судами, ни один из периодов, на чрезмерную
длительность которых он жалуется, не может считаться таковым ни по
отдельности, ни вместе взятые. Следовательно, не было нарушения
статьи 5 п. 1 "f" Конвенции с точки зрения достаточной или
недостаточной тщательности в ходе разбирательства внутри страны.
118. На Суд также ложится задача рассмотреть, было ли
задержание г-на Чахала "законным" с точки зрения целей статьи 5
п. 1 "f" Конвенции, с особым упором на гарантии, обеспечиваемые
национальной системой.
В тех случаях, когда речь идет о "законности" задержания, в
т.ч. и при рассмотрении вопроса, был ли соблюден "порядок,
установленный законом", Конвенция указывает главным образом на
обязанность соблюдать нормы материального и процессуального
национального права, но, кроме этого, требует, чтобы при любом
лишении свободы лицо в целях статьи 5 было защищено от произвола.
119. Нет сомнений в том, что задержание г-на Чахала было
законным с точки зрения национального права и было осуществлено "в
порядке, установленном законом" (см. п. 43, 64 выше). Однако ввиду
чрезвычайной длительности его содержания под стражей необходимо
также рассмотреть, существовали ли достаточные гарантии от
произвола.
120. В связи с этим Суд отмечает, что заявитель находится под
стражей с 16 августа 1990 г. главным образом на основании того,
что несколько министров внутренних дел, сменявшие друг друга на
этом посту, утверждали, что его нельзя освободить, не поставив под
угрозу национальную безопасность (см. п. 43 выше). Однако
заявитель постоянно отрицал, что он представляет какую-либо угрозу
для безопасности, и приводил аргументы в подтверждение своей
позиции (см. п. 31, 77 выше).
121. Суд далее отмечает, что, поскольку министры утверждали,
что речь идет о национальной безопасности, внутренние суды не
могли эффективно проверить, были ли решения о содержании г-на
Чахала под стражей оправданными, поскольку им не была
предоставлена в полном объеме та информация, на которой
основывались эти решения (см. п. 43 выше).
122. Однако в контексте статьи 5 п. 1 "f" Конвенции процедура
рассмотрения дела Консультативным комитетом (см. п. 29 - 32, 60
выше) является важной гарантией против произвола. Этот комитет, в
который входят опытные судьи с большим стажем работы (см. п. 29
выше), сумел рассмотреть во всей полноте доказательства,
подтверждающие, что заявитель представляет угрозу национальной
безопасности. Хотя содержание доклада этого комитета не
разглашалось на слушаниях в Суде, Правительство указало, что этот
комитет согласился с министром внутренних дел о необходимости
высылки г-на Чахала по причинам, связанным с обеспечением
национальной безопасности. Суд считает, что рассмотрение дела этим
комитетом обеспечило достаточные гарантии того, что существуют по
крайней мере причины полагать prima facie, что, если бы г-н Чахал
был на свободе, возникла бы угроза национальной безопасности, и
таким образом органы исполнительной власти не допустили произвола,
отдав распоряжение о его задержании.
123. В заключение Суд напоминает, что г-н Чахал, вне всякого
сомнения, находится под стражей в течение такого длительного
срока, который не может не вызвать серьезной обеспокоенности.
Однако ввиду исключительных обстоятельств данного дела и того, что
государственные органы действовали с должной тщательностью на
протяжении всего разбирательства дела о высылке г-на Чахала, а
также того, что были достаточные гарантии против произвольного
|
