[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "НЕЛЮБИН (NELYUBIN) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Жалоба N 14502/04)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА
(Страсбург, 2 ноября 2006 года)
--------------------------------
<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском суде по правам человека.
По делу "Нелюбин против Российской Федерации" Европейский суд
по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,
Л. Лукайдеса,
Ф. Тюлькенс,
Н. Ваич,
А. Ковлера,
Э. Штейнер,
Х. Гаджиева, судей,
а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,
заседая 12 октября 2006 г. за закрытыми дверями,
принял следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (N 14502/04), поданной 14
марта 2004 г. в Европейский суд против Российской Федерации
гражданином России Владимиром Константиновичем Нелюбиным (далее -
заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о
защите прав человека и основных свобод.
2. В Европейском суде интересы заявителя представляла
Анисимова С., адвокат из г. Липецка. Власти Российской Федерации в
Европейском суде были представлены Уполномоченным Российской
Федерации при Европейском суде по правам человека П.А. Лаптевым.
3. Заявитель жаловался на отмену в порядке надзора Судебного
решения, вынесенного в его пользу, и на предполагаемое нарушение
его прав собственности.
4. 9 сентября 2005 г. Европейский суд решил коммуницировать
жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3
статьи 29 Конвенции Европейский суд решил рассмотреть данную
жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.
5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного
рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу.
Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский
суд отклонил их.
6. Проведя консультации со сторонами, Палата приняла решение о
том, что необходимость в проведении слушаний по данному делу
отсутствует (пункт 3 in fine правила 59 Регламента Суда).
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
7. Заявитель, 1948 года рождения, проживает в г. Липецке. В
1994 году он уволился из Вооруженных Сил Российской Федерации.
8. В 2002 году заявитель подал исковое заявление в
Правобережный районный суд г. Липецка о взыскании с военного
комиссариата Липецкой области суммы невыплаченной за период с
февраля 1994 года по ноябрь 1998 года пенсии.
9. 15 июля 2002 г. Правобережный районный суд г. Липецка
удовлетворил исковые требования в полном объеме и присудил
заявителю сумму в размере 32947 рублей 11 копеек за невыплаченную
пенсию. В ноябре 2002 года военный комиссариат Липецкой области
произвел выплату присужденной суммы.
10. Заявитель подал новый иск в Правобережный районный суд г.
Липецка о взыскании с военного комиссариата Липецкой области
ущерба, причиненного в связи с задержкой при выплате пенсии.
11. 27 января 2003 г. Правобережный районный суд г. Липецка
присудил заявителю сумму в размере 145835 рублей 69 копеек в
качестве компенсации ущерба.
12. Военный комиссариат Липецкой области не обжаловал данное
Судебное решение в кассационном порядке, и оно вступило в силу 6
февраля 2003 г. и стало подлежать исполнению.
13. 23 февраля 2003 г. службой судебных приставов по
Правобережному району г. Липецка было возбуждено исполнительное
производство на основании указанного Судебного решения.
14. 20 мая 2003 г. военный комиссариат Липецкой области подал
надзорную жалобу о пересмотре Судебного решения от 27 января 2003
г., утверждая, что положения гражданского законодательства о
компенсации ущерба не применяются к пенсиям.
15. 25 сентября 2003 г. президиум Липецкого областного суда
провел надзорное судебное разбирательство по делу. Суд надзорной
инстанции отметил, что суд первой инстанции верно установил факты
по делу, но неправильно применил положения материального права,
поскольку ущерб мог быть взыскан только за последние три года,
непосредственно предшествовавшие вынесению Судебного решения. На
этом основании суд надзорной инстанции отменил Судебное решение от
27 января 2003 г. и отказал в удовлетворении исковых требований
заявителя в полном объеме.
II. Применимое национальное законодательство
16. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации
предусматривает следующее:
Статья 362. Основания для отмены или изменения решения суда в
кассационном порядке
"1. Основаниями для отмены или изменения решения суда в
кассационном порядке являются:
(...)
4) нарушение или неправильное применение норм материального
права или норм процессуального права".
Статья 387. Основания для отмены или изменения судебных
постановлений в порядке надзора
"Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений
нижестоящих судов в порядке надзора являются существенные
нарушения норм материального или процессуального права".
Статья 390. Полномочия суда надзорной инстанции
1. Суд, рассмотрев дело в порядке надзора, вправе:
(...)
2) отменить судебное постановление суда первой, второй или
надзорной инстанции полностью либо в части и направить дело на
новое рассмотрение;
(...)
5) отменить либо изменить судебное постановление суда первой,
второй или надзорной инстанции и принять новое судебное
постановление, не передавая дело для нового рассмотрения, если
допущена ошибка в применении и толковании норм материального
права".
III. Применимые документы Совета Европы
17. Промежуточная резолюция ResDH(2006) относительно нарушения
принципа правовой определенности в результате пересмотра судебных
решений в порядке надзора в ходе судебных разбирательств по
гражданским делам в Российской Федерации, принятая Комитетом
министров Совета Европы 8 февраля 2006 г., в части, применимой к
настоящему делу, гласит:
"Комитет министров,
принимая во внимание статью 46 Европейской конвенции о защите
прав человека и основных свобод...
(...)
приветствуя реформу процедуры пересмотра судебных решений в
порядке надзора, проведенную введением в действие нового
Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,
вступившего в силу 1 февраля 2003 г.;
с удовлетворением отмечая, в частности, что некоторые
проблемы, касающиеся установленных в указанных выше делах
нарушений, были, таким образом, устранены...
однако выражая особую озабоченность тем фактом, что на уровне
субъекта один и тот же суд обычно последовательно рассматривает
одно и то же дело сначала в кассационной инстанции, а потом в
надзорной, и отмечая, что суд должен быть наделен правом
исправления всех упущений в решениях нижестоящих судов в ходе
одного производства, чтобы последующее обращение с надзорной
жалобой было действительно исключительным, если вообще
необходимым;
отмечая, что вступившее в силу и подлежащее исполнению
судебное решение может быть изменено только в исключительных
обстоятельствах, в то время как настоящая процедура надзора
позволяет отменить судебное решение ввиду любого допущенного в нем
нарушения материального и процессуального права;
подчеркивая, что в эффективной судебной системе любые ошибки и
упущения должны устраняться посредством обычного обжалования в
суды апелляционной и/или кассационной инстанции, прежде чем
судебное решение вступит в силу и будет подлежать исполнению,
таким образом, избегая последующую опасность обмануть законные
ожидания сторон в отношении вступивших в силу судебных решений;
полагая таким образом, что ограничение пересмотра в порядке
надзора вступивших в силу и подлежащих исполнению судебных решений
исключительными обстоятельствами должно проходить параллельно с
изменением структуры судов и качеством правосудия в целях
ограничения необходимости исправления судебных ошибок, что в
настоящее время происходит посредством пересмотра судебных решений
в порядке надзора;
(...)
призывает власти Российской Федерации в приоритетном порядке
провести реформу гражданского процесса в целях обеспечения полного
соблюдения принципа правовой определенности, закрепленного в
Конвенции, в его толковании в постановлениях Европейского суда;
призывает власти Российской Федерации посредством этой реформы
обеспечить установление процедуры, согласно которой судебные
ошибки должны исправляться обычным обжалованием в ходе
апелляционного и/или кассационного судопроизводства до того, как
судебные решения вступят в силу и соответствующим судам будет
предоставлено достаточно средств и полномочий для лучшего
осуществления их обязанностей;
призывает власти Российской Федерации до проведения
всесторонней реформы рассмотреть вопрос о принятии промежуточных
мер, которые бы насколько это возможно ограничили опасность новых
подобных нарушений Конвенции, а именно:
- еще более ограничить применение процедуры надзора, в
частности путем установления меньшего срока подачи надзорных жалоб
и сокращения допустимых оснований для инициирования такой
процедуры, чтобы она касалась только наиболее серьезных нарушений
закона;
(...)
- ограничить насколько это возможно количество удовлетворяемых
надзорных жалоб, которые можно подать по одному и тому же делу;
- воспрепятствовать рассмотрению явно необоснованных и
представляющих собой злоупотребление надзорных жалоб, которые
представляют собой лишь дальнейшее обжалование, представляемое как
несогласие с оценкой, данной нижестоящими судами в рамках их
компетенции и в соответствии с законом;
- принять меры, которые стимулировали бы насколько это
возможно использование сторонами доступного им в настоящее время
кассационного обжалования в целях исправления судебных ошибок до
вступления судебных решений в силу и их исполнения...".
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции и статьи 1
Протокола N 1 к Конвенции в связи с отменой Судебного
решения, вынесенного в пользу заявителя
18. Заявитель жаловался на то, что отмена в порядке надзора
Судебного решения от 27 января 2003 г. нарушила его право на
"доступ к правосудию", гарантируемое пунктом 1 статьи 6 Конвенции,
и его право на беспрепятственное пользование своим имуществом,
гарантируемое статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Данные
положения в части, применимой к настоящему делу, гласят:
Статья 6
"1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и
обязанностях... имеет право на справедливое... разбирательство
дела в разумный срок... судом...".
Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции
"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на
уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего
имущества иначе как в интересах общества и на условиях,
предусмотренных законом и общими принципами международного
права...".
A. Приемлемость жалобы
19. Власти Российской Федерации утверждали, что суд надзорной
инстанции вынес правильное и законное решение. Заявитель никогда
не обладал ни "существующим имуществом", ни "законным ожиданием"
по смыслу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку суд
надзорной инстанции не усмотрел оснований для присуждения
заявителю компенсации ущерба.
20. Европейский суд отметил, что жалоба заявителя не является
явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Далее
Европейский суд отметил, что не является она неприемлемой и по
иным основаниям. Таким образом, жалоба должна быть объявлена
приемлемой для рассмотрения по существу.
B. Существо жалобы
1. Предполагаемое нарушение статьи 6 Конвенции
21. Власти Российской Федерации отметили, что надзорная жалоба
была подана стороной судебного разбирательства лишь спустя три
месяца и четырнадцать дней после вступления в силу Судебного
решения от 27 января 2003 г. Они ссылались на Гражданский
процессуальный кодекс Германии, который предусматривает
возможность подачи ревизионной жалобы на Судебное решение в
течение одного месяца после вручения самого Решения. Таким
образом, нарушение принципа правовой определенности отсутствует.
22. Европейский суд напомнил, что право на справедливое
судебное разбирательство судом, гарантируемое пунктом 1 статьи 6
Конвенции, должно толковаться в свете преамбулы к Конвенции,
которая декларирует в соответствующей части принцип верховенства
закона как часть общего наследия Высоких Договаривающихся Сторон.
Одним из основополагающих аспектов верховенства права является
принцип правовой определенности, который требует, помимо прочего,
что если суды окончательно рассмотрели вопрос, то их решение не
может более подвергаться сомнению (см. Постановление Большой
палаты Европейского суда по делу "Брумареску против Румынии"
(Brumarescu v. Romania), жалоба N 28342/95, ECHR 1999-VII, з 61).
23. Данный принцип устанавливает, что ни одна сторона
судебного разбирательства не вправе требовать возобновления
судебного разбирательства лишь в целях повторного рассмотрения и
вынесения нового решения по делу. Полномочия вышестоящих судов по
отмене или изменению вступивших в силу и подлежащих исполнению
судебных решений должны осуществляться для исправления
фундаментальных нарушений. Сама лишь возможность наличия двух
точек зрения не может служить основанием для пересмотра.
Отступления от этого принципа являются обоснованными, если это
вызвано необходимостью при обстоятельствах материального и
непреодолимого характера (см., mutatis mutandis, Постановление
Европейского суда по делу "Рябых против Российской Федерации"
(Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, з 52, ECHR 2003-X, и
Постановление Европейского суда по делу "Праведная против
Российской Федерации" (Pravednaya v. Russia) от 18 ноября 2004 г.,
жалоба N 69529/01, з 25).
24. Европейский суд напомнил, что пункт 1 статьи 6 Конвенции
гарантирует каждому право на рассмотрение любого требования,
затрагивающего гражданские права и обязанности, судом. Таким
образом, он воплощает в себе "право на суд", в рамках которого
право на доступ к правосудию, то есть право возбудить судебное
разбирательство по гражданскому делу, составляет один из аспектов.
Однако это право было бы иллюзорным, если бы национальная правовая
система Высокой Договаривающейся Стороны позволяла, чтобы
окончательное и вступившее в силу Судебное решение было отменено
вышестоящим судом по заявлению государственного служащего,
полномочия которого по подаче такого заявления не ограничены
временными рамками, и что привело бы к такому результату, при
котором Судебные решения могли бы быть пересмотрены в любое время
(см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда по делу
"Рябых против Российской Федерации", з 54 - 56).
25. Европейский суд устанавливал нарушение "права на суд"
заявителя, гарантируемое пунктом 1 статьи 6 Конвенции, по многим
делам, по которым судебное решение, вступившее в силу и
подлежавшее исполнению, впоследствии было отменено вышестоящим
судом по заявлению государственного служащего, полномочия которого
по подаче такого заявления не были ограничены временем (см.
Постановление Европейского суда по делу "АО "Росэлтранс" против
Российской Федерации" (Roseltrans v. Russia) от 21 июля 2005 г.,
жалоба N 60974/00, з 27 и 28; Постановление Европейского суда по
делу "Волкова против Российской Федерации" (Volkova v. Russia) от
5 апреля 2005 г., жалоба N 48758/99, з 34 - 36; и упоминавшееся
выше Постановление Европейского суда по делу "Рябых против
Российской Федерации", з 51 - 56).
26. В настоящем деле Судебное решение от 27 января 2003 г.,
вынесенное в пользу заявителя, было отменено в порядке надзора на
том основании, что Правобережный районный суд г. Липецка неверно
применил положения материального права. Европейский суд должен
рассмотреть, было ли полномочие по проведению надзорного
рассмотрения дела использовано властями таким образом, чтобы
справедливый баланс между интересами отдельного лица и
необходимостью надлежащего отправления правосудия был в
максимально возможной степени соблюден (см., mutatis mutandis,
Постановление Европейского суда по делу "Никитин против Российской
Федерации" (Nikitin v. Russia), жалоба N 50178/99, з 57 и 59, ECHR
2004).
27. Власти Российской Федерации указали на отличие данной
жалобы от указанных выше на основании того факта, что надзорное
производство в настоящем деле было инициировано военным
комиссариатом Липецкой области, то есть стороной судебного
разбирательства, в течение четырех месяцев после вынесения
Судебного решения. Тем не менее Европейский суд не счел, что такое
различие существенно важно для его оценки.
28. Европейский суд отметил, что вступившее в силу и
подлежащее исполнению судебное решение может быть отменено лишь в
исключительных обстоятельствах, а не только в целях получения
другого решения по делу (см. упомянутую в з 23 прецедентную
практику). В российской правовой системе основания для отмены или
изменения судебных решений судами кассационной инстанции в
основном совпадают с основаниями для отмены или изменения судебных
решений в порядке надзора (сравните пункт четвертый части первой
статьи 362 и статью 387 Гражданского процессуального кодекса
Российской Федерации). Судебное решение от 27 января 2003 г. было
отменено в порядке надзора ввиду неправильного применения норм
материального права. Этот недостаток мог быть устранен при
кассационном рассмотрении дела. Таким образом, ситуацию, при
которой вступившее в силу Решение в пользу заявителя поставлено
под сомнение, можно было избежать, если бы военный комиссариат
Липецкой области подал кассационную жалобу в установленный законом
десятидневный срок.
29. Далее Европейский суд отметил, что Гражданский
процессуальный кодекс Российской Федерации позволяет стороне
подавать надзорную жалобу, даже если ранее ею не исчерпано
средство кассационного обжалования. В настоящем деле военный
комиссариат Липецкой области не использовал свое право на подачу
кассационной жалобы и допустил истечение установленного законом
десятидневного срока для обжалования Судебного решения от 27
января 2003 г. Вместо этого он обратился с надзорной жалобой
спустя более чем три месяца после того, как Судебное решение,
вынесенное в пользу заявителя, вступило в силу и стало подлежать
исполнению и было возбуждено исполнительное производство (см. выше
з 13). Власти Российской Федерации не указали каких-либо
исключительных обстоятельств, которые воспрепятствовали военному
комиссариату Липецкой области своевременно подать кассационную
жалобу.
30. Принимая во внимание эти соображения, Европейский суд
пришел к выводу, что, удовлетворив надзорную жалобу военного
комиссариата Липецкой области об отмене Судебного решения от 27
января 2003 г., президиум Липецкого областного суда нарушил
принцип правовой определенности и право заявителя на доступ к
правосудию, гарантируемое пунктом 1 статьи 6 Конвенции.
Соответственно, имело место нарушение данной статьи.
2. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1
к Конвенции
31. Власти Российской Федерации утверждали, что нарушение
права собственности заявителя места не имело, поскольку заявитель
не обладал "имуществом".
32. Европейский суд напомнил, что наличие задолженности,
подтвержденное вступившим в силу и подлежащим исполнению судебным
решением, наделяет выгодоприобретателя от такого судебного решения
"законным ожиданием", что задолженность будет выплачена, и
представляет собой "имущество" выгодоприобретателя по смыслу
статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Отмена такого решения
представляет собой вмешательство в право на беспрепятственное
пользование своим имуществом (см., среди прочих прецедентов,
упоминавшееся выше Постановление Большой палаты Европейского суда
по делу "Брумареску против Румынии", з 74, и Постановление
Европейского суда по делу "Андросов против Российской Федерации"
(Androsov v. Russia) от 6 октября 2005 г., жалоба N 63973/00, з
69).
33. Европейский суд установил, что судебное разбирательство по
делу касалось компенсации за несвоевременную выплату пенсии.
Существенная денежная сумма была присуждена судом к выплате
государственным военным комиссариатом. Отмена подлежащего
исполнению Судебного решения разрушила надежду заявителя на
исполнение вступившего в силу Судебного решения и лишила его
возможности получить денежные средства, которые он на законных
основаниях ожидал получить. При данных обстоятельствах Европейский
суд счел, что отмена Судебного решения от 27 января 2003 г. в
порядке надзора наложила чрезмерное бремя на заявителя и, таким
образом, была несовместима с положениями статьи 1 Протокола N 1 к
Конвенции. Таким образом, имело место нарушение данной статьи.
II. Применение статьи 41 Конвенции
34. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или
Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся
Стороны допускает возможность лишь частичного устранения
последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости,
присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
A. Ущерб
35. Заявитель потребовал присудить ему 145835 рублей 69 копеек
в качестве компенсации материального ущерба, представляющие собой
сумму, полагавшуюся ему по Судебному решению от 27 января 2003 г.
Он не требовал компенсации морального вреда.
36. Власти Российской Федерации утверждали, что компенсация
заявителю не должна быть присуждена, поскольку требования
заявителя были отклонены национальными судами.
37. Европейский суд напомнил, что в настоящем деле он
установил нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1
Протокола N 1 к Конвенции, состоящее в том, что Судебное решение,
вынесенное в пользу заявителя, было отменено через четыре месяца
после того, как оно вступило в силу и стало подлежать исполнению.
Таким образом, заявителю воспрепятствовали в получении денежных
средств, которые он на законных основаниях ожидал получить. Таким
образом, имеется причинно-следственная связь между установленным
нарушением и требованием заявителя о компенсации материального
ущерба. Соответственно, Европейский суд присудил заявителю
затребованную сумму в полном объеме, то есть 145835 рублей 69
копеек плюс сумму любых налогов, которые могут быть начислены на
эту сумму.
B. Судебные расходы и издержки
38. Заявитель не потребовал компенсации судебных расходов и
издержек. Соответственно, Европейский суд не присудил компенсации
в связи с этим.
C. Процентная ставка при просрочке платежей
39. Европейский суд счел, что годовая процентная ставка при
просрочке платежей должна рассчитываться на основе простой
кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три
процента.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) объявил жалобу приемлемой;
2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции;
3) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N
1 к Конвенции;
4) постановил:
a) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в
течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в
силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 145835 (сто
сорок пять тысяч восемьсот тридцать пять) рублей 69 (шестьдесят
девять) копеек в качестве компенсации материального ущерба,
причиненного заявителю, плюс любую сумму налогов, которые могут
быть установлены в отношении данной суммы;
b) что простые проценты по предельным годовым ставкам по
займам Европейского центрального банка плюс три процента подлежат
выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента
выплаты.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении
направлено в письменном виде 2 ноября 2006 г. в соответствии с
пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Христос РОЗАКИС
Секретарь Секции Суда
Серен НИЛЬСЕН
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
FIRST SECTION
CASE OF NELYUBIN v. RUSSIA
(Application No. 14502/04)
JUDGMENT <*>
(Strasbourg, 2.XI.2006)
--------------------------------
<*> This judgment will become final in the circumstances set
out in Article 44 з 2 of the Convention. It may be subject to
editorial revision.
In the case of Nelyubin v. Russia,
The European Court of Human Rights (First Section), sitting as
a Chamber composed of:
Mr C.L. Rozakis, President,
Mr L. Loucaides,
Mrs F. Tulkens,
Mrs {N. Vajic} <*>,
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке
набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
Mr A. Kovler,
Mrs E. Steiner,
Mr K. Hajiyev, judges,
and Mr S. Nielsen, Section Registrar,
Having deliberated in private on 12 October 2006,
Delivers the following judgment, which was adopted on that
date:
PROCEDURE
1. The case originated in an application (No. 14502/04)
against the Russian Federation lodged with the Court under Article
34 of the Convention for the Protection of Human Rights and
Fundamental Freedoms ("the Convention") by a Russian national, Mr
Vladimir Konstantinovich Nelyubin ("the applicant"), on 14 March
2004.
2. The applicant was represented before the Court by Ms S.
Anisimova, a lawyer practising in Lipetsk. The Russian Government
("the Government") were represented by Mr P. Laptev,
Representative of the Russian Federation at the European Court of
Human Rights.
3. The applicant complained about the quashing of the judgment
in his favour by way of supervisory review and alleged a violation
of his property rights.
4. On 9 September 2005 the Court decided to give notice of the
application to the respondent Government. Under the provisions of
Article 29 з 3 of the Convention, it decided to examine the merits
of the application at the same time as its admissibility.
5. The Government objected to the joint examination of the
admissibility and merits of the application. Having examined the
Government's objection, the Court dismissed it.
6. The Chamber decided, after consulting the parties, that no
hearing on the admissibility and/or merits was required (Rule 59 з
3 in fine).
THE FACTS
I. The circumstances of the case
7. The applicant was born in 1948 and lives in Lipetsk. In
1994 he retired from military service.
8. In 2002 he sued the Military Service Commission of the
Lipetsk Region ("the Military Commission"), seeking to recover the
unpaid pension for the period from February 1994 to November 1998.
9. On 15 July 2002 the Pravoberezhniy District Court of
Lipetsk granted him claim in full and awarded him 32,947.11
Russian roubles ("RUR") in respect of the unpaid pension. In
November 2002 the Military Commission paid him the amount awarded.
10. The applicant lodged a new claim against the Military
Commission, seeking to recover damages incurred through belated
payment of the pension.
11. On 27 January 2003 the Pravoberezhniy District Court
granted his claim and awarded him RUR 145,835.69 in damages.
12. The Military Commission did not lodge an ordinary appeal
against the judgment and it became binding and enforceable on 6
February 2003.
13. On 23 February 2003 the bailiffs' service of the
Pravoberezhniy District instituted enforcement proceedings.
14. On 20 May 2003 the Military Commission filed an
application for supervisory review of the judgment, claiming that
the civil-law provisions relating to compensation for damages were
not applicable to pensions.
15. On 25 September 2003 the Presidium of the Lipetsk Regional
Court held a supervisory-review hearing. It held that the
first-instance court had correctly established the facts but
erroneously applied the substantive law because the damages could
only be recovered for the three years immediately preceding the
judicial decision. On that ground it quashed the judgment of 27
January 2003 and rejected the applicant's claim in full.
II. Relevant domestic law
16. The Code of Civil Procedure of the Russian Federation
provides as follows:
Article 362. Grounds for quashing or altering judicial
decisions by appeal courts
"1. The grounds for quashing or altering judicial decisions by
appeal courts are:
...
(4) a violation or incorrect application of substantive or
procedural law."
Article 387. Grounds for quashing or altering judicial
decisions by way of supervisory review
"Judicial decisions of lower courts may be quashed or altered
by way of supervisory review on the grounds of substantial
violations of substantive or procedural legal provisions."
Article 390. Competence of the supervisory-review court
"1. Having examined the case by way of supervisory review, the
court may...
(2) quash the judicial decision issued by a court of first,
second or supervisory-review instance in whole or in part and
remit the matter for a fresh examination...
(5) quash or alter the judicial decision issued by a court of
first, second or supervisory-review instance and issue a new
judicial decision, without remitting the matter for a fresh
examination, if the substantive law has been erroneously applied
or interpreted."
III. Relevant council of Europe documents
17. Interim Resolution Res DH (2006) concerning the violations
of the principle of legal certainty through the supervisory review
procedure ("nadzor") in civil proceedings in the Russian
Federation, adopted by the Committee of Ministers on 8 February
2006, reads, in its relevant parts, as follows:
"The Committee of Ministers, under the terms of Article 46,
paragraph 2, of the Convention...
Welcoming the reforms of the supervisory review ("nadzor")
procedure introduced by the new Code of Civil Procedure entered
into force on 1 February 2003;
Noting with satisfaction, in particular, that some of the
problems at the basis of the violations found in these cases have
thus been remedied...
Expressing, however, particular concern at the fact that at
the regional level it is often the same court which acts
consecutively as a cassation and "nadzor" instance in the same
case and stressing that the court should be enabled to rectify all
shortcomings of lower courts' judgments in a single set of
proceedings so that subsequent recourse to "nadzor" becomes truly
exceptional, if necessary at all;
Stressing that a binding and enforceable judgment should be
only altered in exceptional circumstances, while under the current
"nadzor" procedure such a judgment may be quashed for any material
or procedural violation;
Emphasising that in an efficient judicial system, errors and
shortcomings in court decisions should primarily be addressed
through ordinary appeal and/or cassation proceedings before the
judgment becomes binding and enforceable, thus avoiding the
subsequent risk of frustrating parties' right to rely on binding
judicial decisions;
Considering therefore that restricting the supervisory review
of binding and enforceable judgments to exceptional circumstances
must go hand-in-hand with improvement of the court structure and
of the quality of justice, so as to limit the need for correcting
judicial errors currently achieved through the "nadzor"
procedure...
Calls upon the Russian authorities to give priority to the
reform of civil procedure with a view to ensuring full respect for
the principle of legal certainty established in the Convention, as
interpreted by the Court's judgments;
Encourages the authorities to ensure through this reform that
judicial errors are corrected in the course of the ordinary appeal
and/or cassation proceedings before judgments become final...
Encourages the authorities, pending the adoption of this
comprehensive reform, to consider adoption of interim measures
limiting as far as possible the risk of new violations of the
Convention of the same kind, and in particular:
- continue to restrict progressively the use of the "nadzor"
procedure, in particular through stricter time-limits for nadzor
applications and limitation of permissible grounds for this
procedure so as to encompass only the most serious violations of
the law...
- to limit as much as possible the number of successive
applications for supervisory review that may be lodged in the same
case;
- to discourage frivolous and abusive applications for
supervisory review which amount to a further disguised appeal
motivated by a disagreement with the assessment made by the lower
courts within their competences and in accordance with the law;
- to adopt measures inducing the parties adequately to use, as
much as possible, the presently available cassation appeal to
ensure rectification of judicial errors before judgments become
final and enforceable..."
THE LAW
I. Alleged violation of Article 6 з 1 of the Convention and
Article 1 of Protocol No. 1 on account of the quashing of
the judgment in the applicant's favour
18. The applicant complained that the quashing of the judgment
of 27 January 2003 by way of supervisory-review proceedings had
violated his "right to a court" under Article 6 з 1 of the
Convention and his right to the peaceful enjoyment of possessions
under Article 1 of Protocol No. 1. The relevant parts of these
provisions read as follows:
Article 6 з 1
"In the determination of his civil rights and obligations...,
everyone is entitled to a fair... hearing within a reasonable
time... by [a]... tribunal..."
Article 1 of Protocol No. 1
"Every natural or legal person is entitled to the peaceful
enjoyment of his possessions. No one shall be deprived of his
possessions except in the public interest and subject to the
conditions provided for by law and by the general principles of
international law..."
A. Admissibility
19. The Government submitted that the supervisory-review
instance had issued a correct and lawful decision. The applicant
had neither "existing possessions" nor a "legitimate expectation"
within the meaning of Article 1 of Protocol No. 1 because the
supervisory-review court had found no reason to make an award in
respect of damages.
20. The Court considers that the application is not manifestly
ill-founded within the meaning of Article 35 з 3 of the
Convention. It further notes that it is not inadmissible on any
other grounds. It must therefore be declared admissible.
B. Merits
1. Alleged violation of Article 6 of the Convention
21. The Government pointed out that an application for
supervisory review had been lodged by a party to the proceedings
only three months and fourteen days after the judgment of 27
January 2003 had become binding. They referred to the German Code
of Civil Procedure which provided for a possibility to lodge an
application for review of a judicial decision within one month
after its service. There had therefore been no violation of the
principle of legal certainty.
22. The Court reiterates that the right to a fair hearing
before a tribunal as guaranteed by Article 6 з 1 of the Convention
must be interpreted in the light of the Preamble to the
Convention, which declares, in its relevant part, the rule of law
to be part of the common heritage of the Contracting States. One
of the fundamental aspects of the rule of law is the principle of
legal certainty, which requires, among other things, that where
the courts have finally determined an issue, their ruling should
not be called into question (see {Brumarescu} v. Romania, judgment
of 28 October 1999, Reports of Judgments and Decisions 1999-VII, з
61).
23. This principle insists that no party is entitled to seek
re-opening of the proceedings merely for the purpose of a
rehearing and a fresh decision of the case. Higher courts' power
to quash or alter binding and enforceable judicial decisions
should be exercised for correction of fundamental defects. The
mere possibility of two views on the subject is not a ground for
re-examination. Departures from that principle are justified only
when made necessary by circumstances of a substantial and
compelling character (see, mutatis mutandis, Ryabykh v. Russia,
No. 52854/99, з 52, ECHR 2003-X; and Pravednaya v. Russia, No.
69529/01, з 25, 18 November 2004).
24. The Court reiterates that Article 6 з 1 secures to
everyone the right to have any claim relating to his civil rights
and obligations brought before a court or tribunal. In this way it
embodies the "right to a court", of which the right of access,
that is the right to institute proceedings before courts in civil
matters, constitutes one aspect. However, that right would be
illusory if a Contracting State's domestic legal system allowed a
final and binding judicial decision to be quashed by a higher
court on an application made by a State official whose power to
lodge such an application is not subject to any time-limit, with
the result that the judgments were liable to challenge
indefinitely (see Ryabykh, cited above, зз 54 - 56).
25. The Court has found a violation of an applicant's "right
to a court" guaranteed by Article 6 з 1 of the Convention in many
cases in which a judicial decision that had become final and
binding, was subsequently quashed by a higher court on an
application by a State official whose power to intervene was not
subject to any time-limit (see Roseltrans v. Russia, No. 60974/00,
зз 27 - 28, 21 July 2005; Volkova v. Russia, No. 48758/99, зз 34 -
36, 5 April 2005; and Ryabykh, cited above, зз 51 - 56).
26. In the present case the judgment of 27 January 2003 in the
applicant's favour was set aside by the way of a supervisory
review on the ground that the District Court had incorrectly
applied the substantive law. The Court has to assess whether the
power to conduct a supervisory review was exercised by the
authorities so as to strike, to the maximum extent possible, a
fair balance between the interests of the individual and the need
to ensure the proper administration of justice (see, mutatis
mutandis, Nikitin v. Russia, No. 50178/99, зз 57 and 59, ECHR 2004
- ...).
27. The Government distinguished the present application from
the above-mentioned cases on account of the fact that the
supervisory-review procedure had been initiated by the Military
Commission, that is a party to the case, within four months of the
delivery of the judgment. The Court, however, is not persuaded
that this distinction is of crucial importance for its analysis.
28. The Court stresses that a binding and enforceable judgment
should only be quashed in exceptional circumstances rather than
for the sole purpose of obtaining a different decision in the case
(see the case-law cited in paragraph 23 above). In the Russian
legal system, the grounds for quashing or altering judgments by
appeal courts largely overlap with those for quashing or altering
judgments by way of supervisory review (compare Article 362 з 1
(4) and Article 387 of the Code of Civil Procedure). The judgment
of 27 January 2003 was quashed by way of supervisory-review
because of incorrect application of the substantive law. That
defect could have been rectified in the appeal proceedings. Thus,
a situation where the final judgment in the applicant's favour was
called into question could have been avoided, had the Military
Commission lodged an ordinary appeal within the statutory ten-day
time-limit.
29. The Court further notes that the Russian Code of Civil
Procedure permits a party to apply for supervisory review even if
it had not previously exhausted an ordinary appeal. In the present
case the Military Commission failed to exercise its right to lodge
an ordinary appeal and permitted the statutory ten-day time-limit
to expire without challenging the judgment of 27 January 2003.
Instead, it applied for supervisory review more than three months
later, after the judgment in the applicant's favour had become
binding and enforceable and after the bailiffs had initiated
enforcement proceedings (see paragraph 13 above). The Government
did not point to any exceptional circumstances that would have
prevented the Military Commission from making use of an ordinary
appeal in good time.
30. Having regard to these considerations, the Court finds
that, by granting the Military Commission's request to set aside
the judgment of 27 January 2003, the Presidium of the Lipetsk
Regional Court infringed the principle of legal certainty and the
applicant's "right to a court" under Article 6 з 1 of the
Convention. There has accordingly been a violation of that
Article.
2. Alleged violation of Article 1 of Protocol No. 1
31. The Government claimed that there was no violation of the
applicant's property rights because he had not had any
"possessions".
32. The Court reiterates that the existence of a debt
confirmed by a binding and enforceable judgment furnishes the
judgment beneficiary with a "legitimate expectation" that the debt
would be paid and constitutes the beneficiary's "possessions"
within the meaning of Article 1 of Protocol No. 1. Quashing of
such a judgment amounts to an interference with his or her right
to peaceful enjoyment of possessions (see, among other
authorities, {Brumarescu}, cited above, з 74; and Androsov v.
Russia, No. 63973/00, з 69, 6 October 2005).
33. The Court observes that the proceedings concerned
compensation for belated payment of a pension. A substantial
amount was recovered by a domestic court from the State Military
Commission. The quashing of the enforceable judgment frustrated
the applicant's reliance on a binding judicial decision and
deprived him of an opportunity to receive the money he had
legitimately expected to receive. In these circumstances, the
Court considers that the quashing of the judgment of 27 January
2003 by way of supervisory review placed an excessive burden on
the applicant and was therefore incompatible with Article 1 of the
Protocol No. 1. There has therefore been a violation of that
Article.
II. Application of Article 41 of the Convention
34. Article 41 of the Convention provides:
"If the Court finds that there has been a violation of the
Convention or the Protocols thereto, and if the internal law of
the High Contracting Party concerned allows only partial
reparation to be made, the Court shall, if necessary, afford just
satisfaction to the injured party."
A. Damage
35. The applicant claimed 145,835.69 Russian roubles in
respect of compensation for pecuniary damage, representing the
amount due to him under the quashed judgment of 27 January 2003.
He did not make a claim for non-pecuniary damage.
36. The Government claimed that no award should be made
because the applicant's claim had been rejected by the domestic
courts.
37. The Court recalls that in the instant case it found a
violation of Article 6 з 1 of the Convention and Article 1 of
Protocol No. 1, in that the judgment in the applicant's favour had
been quashed four months after it had become binding and
enforceable. The applicant was thereby prevented from receiving
the money he had legitimately expected to receive. There has been
therefore a causal link between the violations found and the
applicant's claim for the pecuniary damage. Accordingly, the Court
awards him the entire amount claimed, that is 145,836 Russian
roubles, plus any tax that may be chargeable on it.
B. Costs and expenses
38. The applicant did not claim costs and expenses.
Accordingly, there is no call to make an award under this head.
C. Default interest
39. The Court considers it appropriate that the default
interest should be based on the marginal lending rate of the
European Central Bank, to which should be added three percentage
points.
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
1. Declares the application admissible;
2. Holds that there has been a violation of Article 6 з 1 of
the Convention;
3. Holds that there has been a violation of Article 1 of
Protocol No. 1;
4. Holds
(a) that the respondent State is to pay the applicant, within
three months from the date on which the judgment becomes final in
accordance with Article 44 з 2 of the Convention, 145,836 (one
hundred and forty-five thousand eight hundred and thirty-six)
Russian roubles in respect of the pecuniary damage, plus any tax
that may be chargeable;
(b) that from the expiry of the above-mentioned three months
until settlement simple interest shall be payable on the above
amount at a rate equal to the marginal lending rate of the
European Central Bank during the default period plus three
percentage points.
Done in English, and notified in writing on 2 November 2006,
pursuant to Rule 77 зз 2 and 3 of the Rules of Court.
Christos ROZAKIS
President
{Soren} NIELSEN
Registrar
|
