[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ВТОРАЯ СЕКЦИЯ
РЕШЕНИЕ
ПО ВОПРОСУ ПРИЕМЛЕМОСТИ ЖАЛОБЫ N 49491/99
ИГОРЬ АЛЕКСАНДРОВИЧ БОРДОВСКИЙ (IGOR ALEXANDROVICH
BORDOVSKIY) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
(Страсбург, 11 мая 2004 года)
Европейский суд по правам человека (Вторая секция), заседая 11
мая 2004 г. Палатой в составе:
--------------------------------
<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском суде по правам человека П. Лаптевым.
Ж.-П. Коста, Председателя Палаты,
К. Бырсана,
К. Юнгвирта,
В. Буткевича,
В. Томассен,
А. Ковлера,
А. Муларони, судей,
а также при участии С. Долле, Секретаря Секции Суда, принимая
во внимание вышеуказанную жалобу, поданную 19 октября 1998 г.,
заседая за закрытыми дверями, вынес следующее Решение:
ФАКТЫ
Заявитель, Игорь Александрович Бордовский - гражданин
Белоруссии, 1967 года рождения, проживают в г. Гомеле, Белоруссия.
В Европейском суде его интересы представляет Каринна Москаленко,
юрист из г. Москвы. Власти Российской Федерации представлены
Уполномоченным Российской Федерации при Европейском суде по правам
человека Павлом Лаптевым.
A. Обстоятельства дела
В 1996 году Генеральная прокуратура Белоруссии возбудила
уголовное дело в отношении заявителя по части четвертой статьи 91
Уголовного кодекса Белоруссии. Заявитель подозревался в совершении
мошенничества и растрате в особо крупном размере во время его
работы в финансовой компании.
Поскольку заявитель скрывался от следствия, 22 сентября 1997 г.
Генеральная прокуратура Белоруссии выдала национальный и
международный ордер на его арест и объявила его в международный
розыск.
9 июля 1998 г. российская милиция арестовала заявителя в г.
Санкт-Петербурге. По утверждениям заявителя, сотрудники милиции не
проинформировали его о причинах ареста и не представили ордер на
его арест.
13 июля 1998 г. заявителя поместили в следственный изолятор
Управления внутренних дел в г. Санкт-Петербурге.
В неустановленный день, но, по словам заявителя, не ранее чем
через месяц после ареста, заявителя устно проинформировали о том,
что его задержали на основании ордера, выданного властями
Белоруссии.
13 августа 1998 г. старший следователь Генеральной прокуратуры
Белоруссии, прибывший из г. Минска в г. Санкт-Петербург, впервые
допросил заявителя. Следователь проинформировал заявителя о
сущности предъявляемого ему обвинения, но не вручил ему
постановление о привлечении в качестве обвиняемого.
20 августа 1998 г. (по утверждению властей Российской Федерации
- 19 августа 1998 г.) заявитель был переведен в следственный
изолятор ИЗ-47/4 г. Санкт-Петербурга.
В период с августа по октябрь 1998 года адвокат заявителя
подавал ряд ходатайств об освобождении заявителя из-под стражи. В
частности, адвокат направлял ходатайства в Дзержинский и
Калининский районные суда г. Санкт-Петербурга в соответствии со
статьей 220-1 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Адвокат
заявителя также обращался в Генеральную прокуратуру Российской
Федерации, Уполномоченному по правам человека в Российской
Федерации и Комиссию по правам человека при Президенте Российской
Федерации.
25 сентября 1998 г. Генеральная прокуратура Российской
Федерации приняла решение о выдаче заявителя властям Белоруссии.
5 октября 1998 г. прокуратура г. Санкт-Петербурга
проинформировала адвоката заявителя о том, что 11 августа 1998 г.
Генеральная прокуратура Российской Федерации санкционировала
продление содержания заявителя под стражей до окончания процедуры
выдачи заявителя, поскольку был получен запрос властей Белоруссии
о выдаче заявителя и заявитель не являлся гражданином России.
25 октября 1998 г. заявитель был переведен в следственный
изолятор N 1 в г. Смоленске.
17 ноября (по утверждению властей Российской Федерации - 12
ноября 1998 г.) заявителя передали властям Белоруссии.
24 ноября 2000 г. Железнодорожный районный суд г. Гомеля,
Белоруссия, признал заявителя виновным по части второй статьи 166
Уголовного кодекса Белоруссии и приговорил его к лишению свободы
на срок три года и к обязательным общественным работам.
B. Применимое национальное законодательство
1. Соглашение о взаимодействии министерств внутренних дел
Независимых Государств в сфере борьбы с преступностью
24 апреля 1992 г. министерства внутренних дел Независимых
Государств подписали Соглашение о взаимодействии в сфере борьбы с
преступностью (далее - Соглашение СНГ). Статья 6 указанного
Соглашения гласит:
"Стороны, руководствуясь национальным законодательством,
обязуются оказывать содействие по запросу и просьбе другой
Стороны:
а) в задержании лиц, скрывшихся от следствия, суда и отбытия
наказания, заключении их в необходимых случаях под стражу;
б) в выдаче лиц для привлечения их к уголовной ответственности
или для приведения приговора в исполнение".
2. Конвенция Содружества Независимых Государств о правовой
помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным
делам
22 января 1993 г. Независимые Государства подписали Конвенцию о
правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и
уголовным делам (далее - Конвенция СНГ), применимые в настоящем
деле положения которой гласят:
Статья 56. Обязанность выдачи
"1. Договаривающиеся Стороны обязуются... по требованию
выдавать друг другу лиц, находящихся на их территории, для
привлечения к уголовной ответственности или для приведения
приговора в исполнение.
2. Выдача для привлечения к уголовной ответственности
производится за такие деяния, которые по законам запрашивающей и
запрашиваемой Договаривающихся Сторон являются наказуемыми и за
совершение которых предусматривается наказание в виде лишения
свободы на срок не менее одного года или более тяжкое наказание".
Статья 58. Требование о выдаче
"1. Требование о выдаче должно содержать:
а) наименование запрашиваемого учреждения;
б) описание фактических обстоятельств деяния и текст закона
запрашивающей Договаривающейся Стороны, на основании которого это
деяние признается преступлением;
в) фамилию, имя, отчество лица, которое подлежит выдаче, его
гражданство, место жительства или пребывания, по возможности
описание внешности и другие сведения о его личности;
г) указание размера ущерба, причиненного преступлением.
2. К требованию о выдаче для осуществления уголовного
преследования должна быть приложена заверенная копия постановления
о заключении под стражу".
Статья 61. Взятие под стражу или задержание до получения
требования о выдаче
"1. Лицо, выдача которого требуется, по ходатайству может быть
взято под стражу и до получения требования о выдаче. В ходатайстве
должны содержаться ссылка на постановление о взятии под стражу или
на приговор, вступивший в законную силу, и указание на то, что
требование о выдаче будет представлено дополнительно. Ходатайство
о взятии под стражу до получения требования о выдаче может быть
передано по почте, телеграфу, телексу или телефаксу.
2. Лицо может быть задержано и без ходатайства,
предусмотренного в пункте 1 настоящей статьи, если имеются
предусмотренные законодательством основания подозревать, что оно
совершило на территории другой Договаривающейся Стороны
преступление, влекущее выдачу.
3. О взятии под стражу или задержании до получения требования о
выдаче необходимо немедленно уведомить другую Договаривающуюся
Сторону".
Статья 61-1. Розыск лица до получения требования о выдаче
"1. Договаривающиеся Стороны осуществляют... розыск лица до
получения требования о его выдаче при наличии оснований полагать,
что это лицо может находиться на территории запрашиваемой
Договаривающейся Стороны.
2. Поручение об осуществлении розыска... должно содержать как
можно более полное описание разыскиваемого лица наряду с любой
другой информацией, позволяющей установить его местонахождение,
просьбу о взятии его под стражу с указанием о том, что требование
о выдаче этого лица будет представлено.
3. К поручению об осуществлении розыска прилагается заверенная
копия решения... о заключении под стражу...".
Статья 62. Освобождение лица, задержанного или взятого под
стражу
"1. Лицо, взятое под стражу согласно пункту 1 статьи 61 и
статье 61-1, должно быть освобождено, если... требование о выдаче
со всеми приложенными к нему документами... не будет получено
запрашиваемой Договаривающейся Стороной в течение сорока дней со
дня взятия под стражу.
2. Лицо, задержанное согласно пункту 2 статьи 61, должно быть
освобождено, если ходатайство о взятии его под стражу в
соответствии с пунктом 1 статьи 61 не поступит в течение срока,
предусмотренного законодательством для задержания".
Статья 67. Передача выданного лица
"Запрашиваемая Договаривающаяся Сторона уведомляет
запрашивающую Договаривающуюся Сторону о месте и времени выдачи.
Если запрашивающая Договаривающаяся Сторона не примет лицо,
подлежащее выдаче, в течение 15 дней после поставленной даты
передачи, это лицо должно быть освобождено из-под стражи".
3. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР
Согласно статье 220-1 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР
1960 года, действовавшего на момент событий, лицо, содержащееся
под стражей, могло обратиться с ходатайством о пересмотре
постановления о его содержании под стражей.
4. Уголовный кодекс Белоруссии
Часть четвертая статьи 91 Уголовного кодекса Белоруссии 1960
года, действовавшего на момент событий, предусматривала, что
присвоение или растрата чужого имущества, к которому обвиняемый
имеет доступ, или присвоение имущества с использованием своего
служебного положения, совершенное неоднократно, в отношении
третьих лиц или в крупном размере, наказывается лишением свободы
сроком от восьми до пятнадцати лет, с конфискацией имущества и
запретом занимать определенную должность или заниматься
определенной деятельностью на срок от трех до пяти лет.
СУТЬ ЖАЛОБЫ
1. Заявитель жаловался на то, что его содержание под стражей
противоречило пункту 1 статьи 5 Конвенции, поскольку оно было
незаконным и поскольку применимое законодательство не
предусматривало сроков содержания под стражей лиц, которые должны
быть выданы другому государству.
2. Он также жаловался, ссылаясь на пункт 2 статьи 5 Конвенции,
на то, что он провел более четырех месяцев под стражей без
надлежащего объяснения оснований для его содержания под стражей.
3. Далее, заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 3 статьи 5
Конвенции, на то, что он не предстал перед судьей или иным
должностным лицом, которые бы рассмотрели вопрос о законности его
содержания под стражей.
4. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 4 статьи 5 и статью
13 Конвенции, на то, что его ходатайства о его освобождении из-под
стражи, направленные в суды г. Санкт-Петербурга, не были
рассмотрены и что у него не было средств обжалования Решения
Генеральной прокуратуры Российской Федерации о его выдаче.
5. Наконец, заявитель утверждал, ссылаясь на статью 3 и пункты
2 и 3 статьи 6 Конвенции, что его выдача в Белоруссию - страну,
которая не живет по нормам права, - могла привести к тому, что он
мог быть подвергнут пыткам, по его делу могло быть несправедливое
судебное разбирательство, и он мог быть приговорен к смертной
казни.
ПРАВО
1. Заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 1 статьи 5 Конвенции,
на то, что его содержание под стражей было незаконным. Статья 5
Конвенции в части, применимой к настоящему делу, гласит:
"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность.
Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и
в порядке, установленном законом:
/.../
f) законное задержание или заключение под стражу лица с целью
предотвращения его незаконного въезда в страну или лица, против
которого принимаются меры по его высылке или выдаче".
1. Доводы властей Российской Федерации
Власти Российской Федерации утверждали, что задержание и
содержание заявителя под стражей не противоречили данному
положению.
По мнению властей Российской Федерации, заявитель был задержан
в соответствии со статьей 6 Соглашения СНГ на основании ордера на
арест, выданного Генеральной прокуратурой Белоруссии. Поскольку
заявитель - гражданин Белоруссии, его выдали в соответствии с
Конвенцией СНГ. Согласно пункту 2 статьи 56 указанной Конвенции
СНГ лицо может быть выдано, если ему предъявлено обвинение в
совершении преступления, наказуемого лишением свободы как минимум
сроком в один год. Согласно статье 60 Конвенции СНГ по получении
запроса о выдаче лица государство должно незамедлительно
произвести задержание такого лица.
2. Доводы заявителя
Заявитель настаивал на том, что его содержание под стражей не
было "законным" по смыслу прецедентного права конвенционных
органов.
По его мнению, статья 6 Соглашения СНГ не устанавливает
подробной процедуры содержания под стражей до выдачи лица. Таким
образом, он не мог совершать действия или предвидеть последствия,
которые могли быть вызваны его действиями.
Помимо этого, условия, установленные в статьях 58 и 62
Конвенции СНГ, не были соблюдены. В частности, лицо обычно может
быть арестовано на основании запроса о выдаче, но нет никаких
доказательств того, что такой запрос был получен властями
Российской Федерации до ареста заявителя. Власти Белоруссии также
не представляли никаких обращений, которые могли бы оправдать
арест заявителя до направления запроса о выдаче. В отсутствии этих
документов заявитель мог быть арестован, только если бы власти
Российской Федерации имели основания подозревать, что он совершил
преступление в Белоруссии. Однако таких оснований не было.
Белорусский ордер на арест не мог служить этой цели, поскольку
Белоруссия и Россия являются независимыми государствами со своими
положениями уголовного процесса. В любом случае, если заявитель
был арестован по подозрению в совершении преступления и не было
получено запроса о его выдаче, его должны были освободить 72 часа
спустя - максимальное время содержания под стражей, установленное
законодательством Российской Федерации.
Более того, Конвенция СНГ не устанавливает сроков содержания
под стражей, и таким образом заявитель пребывал в незнании о своей
судьбе до выдачи.
Наконец, в 1997 - 1998 годах заявитель неоднократно ездил из
Белоруссии в Россию, что свидетельствует о том, что он не
скрывался от властей Белоруссии.
3. Мнение Европейского суда
Европейский суд напоминает, что "законность" содержания под
стражей в сущности означает соответствие положениям национального
права (см. Постановление Европейского суда по делу "Амюур против
Франции" (Amuur v. France) от 25 июня 1996 г., Reports 1996-III, з
50). Прежде всего, национальные власти, а именно суды должны
толковать и применять национальное право. Однако поскольку
согласно пункту 1 статьи 5 Конвенции несоблюдение национального
права влечет за собой нарушение Конвенции, следует, что
Европейский суд может и должен осуществлять определенные
полномочия по пересмотру того, были ли соблюдены положения закона
(см., например, Постановление Европейского суда по делу "Бенхэм
против Соединенного Королевства" (Benham v. United Kingdom) от 10
июня 1996 т., Reports 1996-III, з 41).
Европейский суд считает, что в свете доводов сторон данная
часть жалобы поднимет сложные вопросы фактов и права в
соответствии с Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения
дела по существу. Таким образом, Европейский суд пришел к выводу,
что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу
пункта 3 статьи 35 Конвенции. Иных оснований для объявления ее
неприемлемой не установлено.
2. Заявитель также жаловался, ссылаясь на пункт 2 статьи 5
Конвенции, на то, что он не был проинформирован о причинах своего
ареста. Пункт 2 статьи 5 гласит:
"2. Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на
понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему
обвинение".
Власти Российской Федерации утверждали, что заявителя
незамедлительно проинформировали о причинах его ареста и о
предъявляемом ему обвинении. В действительности заявитель сделал
об этом запись в ходе допроса.
Заявитель утверждал, что он не мог быть проинформирован о
причинах своего ареста и предъявляемом ему обвинении, поскольку на
момент его ареста власти Белоруссии еще не направили России запрос
о его выдаче. Впервые заявитель узнал о выдвигаемом обвинении 13
августа 1998 г. от следователя Генеральной прокуратуры Белоруссии.
Однако в тот момент ему также не вручали никаких документов.
Европейский суд считает, что в свете доводов сторон данная
часть жалобы поднимет сложные вопросы фактов и права в
соответствии с Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения
дела по существу. Таким образом, Европейский суд пришел к выводу,
что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу
пункта 3 статьи 35 Конвенции. Иных оснований для объявления ее
неприемлемой не установлено.
3. Далее заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 3 статьи 5
Конвенции, на то, что после его задержания его не доставили в суд.
Пункт 3 статьи 5 Конвенции гласит:
"3. Каждый задержанный или заключенный под стражу в
соответствии с подпунктом "c" пункта 1 настоящей статьи
незамедлительно доставляется к судье или к иному должностному
лицу, наделенному, согласно закону, судебной властью, и имеет
право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на
освобождение до суда. Освобождение может быть обусловлено
предоставлением гарантий явки в суд".
Европейский суд отмечает, что данное право распространяется
только на содержание под стражей, указанное в подпункте "c" пункта
1 статьи 5 Конвенции, то есть "произведенное с тем, чтобы [лицо]
предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в
совершении правонарушения" (см. Постановление Европейского суда по
делу "Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and
Versyp v. Belgium) от 18 июня 1971 г., Series A, N 12, з 71).
Однако заявитель был лишен свободы в целях его выдачи, то есть
в соответствии с подпунктом "f" пункта 1 статьи 5 Конвенции.
Европейский суд пришел к выводу, что пункт 3 статьи 5 Конвенции не
применим в деле заявителя.
Следовательно, данная часть жалобы несовместима raione materiae
с положениями Конвенции по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции и
должна быть отклонена в соответствии с пунктом 4 статьи 35
Конвенции.
4. Далее, заявитель жаловался, ссылаясь на пункт 4 статьи 5 и
статью 13 Конвенции, на то, что его ходатайства об освобождении из-
под стражи не были рассмотрены и что он не мог оспорить его
выдачу.
Пункт 4 статьи 5 Конвенции гласит:
"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения
под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом
правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если
его заключение под стражу признано судом незаконным".
Статья 13 Конвенции гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции,
нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в
государственном органе, даже если это нарушение было совершено
лицами, действовавшими в официальном качестве".
Власти Российской Федерации утверждали, что данная часть жалобы
является явно необоснованной. По их мнению, адвокат заявителя не
подавал ходатайств об освобождении заявителя из-под стражи в
Дзержинский районный суд г. Санкт-Петербурга или Калининский
районный суд г. Санкт-Петербурга. Даже несмотря на то, что на
копии ходатайства, направленного в Калининский районный суд г.
Санкт-Петербурга стоит номер, регистрационный журнал суда
свидетельствует о том, что этот документ относится к другому делу.
Если бы заявитель подавал ходатайства, суды бы их рассмотрели.
Заявитель утверждал, прежде всего, что его адвокат
действительно подавал ходатайства. Его адвокат узнал номер
ходатайства в канцелярии суда и не может возлагать вину на
возможные ошибки канцелярии. К тому же российское законодательство
не предусматривало средств правовой защиты, которыми можно было бы
оспорить выдачу. Даже несмотря на то, что заявитель попытался
оспорить свое содержание под стражей в порядке статьи 220-1
Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, это средство правовой
защиты было бесполезным, поскольку оно было предназначено для
судебного пересмотра ордера о содержании под стражей, а не ордера
о выдаче.
Европейский суд считает, что в свете доводов сторон данная
часть жалобы поднимет сложные вопросы фактов и права в
соответствии с Конвенцией, разрешение которых требует рассмотрения
дела по существу. Таким образом, Европейский суд пришел к выводу,
что данная часть жалобы не является явно необоснованной по смыслу
пункта 3 статьи 35 Конвенции. Иных оснований для объявления ее
неприемлемой не установлено.
5. Наконец, заявитель утверждал, ссылаясь на статью 3 и пункты
2 и 3 статьи 6 Конвенции, на то, что, выдав его Белоруссии, Россия
поставила его в опасность обращения, противоречащего положениям
этих статей или даже статьи 2 Конвенции.
В связи с этим Европейский суд напоминает, что Конвенция сама
по себе не гарантирует право иностранца въезжать в конкретную
страну и проживать в ней.
Однако высылка или выдача иностранца в исключительных
обстоятельствах может повлечь нарушение основополагающих прав, в
частности если имеется серьезная опасность того, что выдаваемое
или высылаемое лицо будет подвергнуто обращению, противоречащему
статьям 2 и 3 Конвенции в страну, куда лицо будет отправлено (см.
Постановление Европейского суда по делу "Серинг против
Соединенного Королевства" (Soering v. United Kingdom) от 7 июля
1989 г., Series A, N 161, з 81).
Более того, этот вопрос может возникать в исключительных
обстоятельствах и в связи со статьей 6 Конвенции, если выдаваемый
иностранец подвергался или может быть подвергнут грубому отказу в
праве на справедливое судебное разбирательство в стране, требующей
его выдачи (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского суда
по делу "Серинг против Соединенного Королевства", з 113).
Однако Европейский суд напоминает, что одной лишь вероятности
быть подвергнутым жестокому обращению в связи в целом
неурегулированной ситуации в стране не достаточно, чтобы возник
вопрос о нарушении статьи 3 Конвенции (см. Постановление
Европейского суда по делу "Вильвараджа и другие против
Соединенного Королевства" (Vilvarajah and others v. United
Kingdom) от 30 октября 1991 г., Series A, N 215, з 111). Заявитель
не представил доказательств о том, что лично он подвергается
опасности жестокого обращения. Более того, факт того, что смертная
казнь в принципе существует в Белоруссии, автоматически не
подразумевает, что она будет применена к заявителю в случае его
осуждения. Согласно информации, полученной властями Российской
Федерации во время выдачи заявителя, он обвинялся в совершении
преступления, предусмотренного частью четвертой статьи 91
Уголовного кодекса Белоруссии. Самым строгим наказанием за
совершение данного преступления, которое могло быть установлено
согласно этой статье, было лишение свободы сроком на 15 лет.
Точно так же заявитель не привел доказательств того, что
имелась опасность явно несправедливого разбирательства по его делу
в судах Белоруссии. Россия не может нести ответственность в
соответствии с Конвенцией за выдачу заявителя лишь по причине его
личной убежденности в том, что суды Белоруссии не обеспечивают
права, гарантируемые пунктами 2 и 3 статьи 6 Конвенции.
Наконец, сейчас, когда суды рассмотрели дело заявителя и
вынесли ему приговор в Белоруссии, совершенно не представляется,
что его опасения оправдались.
В данных обстоятельствах Европейский суд пришел к выводу, что
данная часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная
в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
Объявил приемлемыми, не предрешая по существу, части жалобы
заявителя на то, что его содержание под стражей было незаконным,
что его не проинформировали незамедлительно о причинах его
задержания и что он не мог оспорить свое содержание под стражей в
суде;
Объявил остальную часть жалобы неприемлемой.
Председатель Палаты
Жан-Поль КОСТА
Секретарь Секции Суда
Салли ДОЛЛ
|
