ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 2 ноября 2006 года
Дело N 78-о06-80сп
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской
Федерации в составе:
председательствующего Истоминой Г.Н.,
судей Подминогина В.Н.,
Сергеева А.А.
рассмотрела в судебном заседании от 2 ноября 2006 года
кассационное представление государственного обвинителя Мазурова
Д.Н. на приговор Санкт-Петербургского городского суда от 27 июля
2006 года, которым
Г.А., родившийся 28 декабря 1984 года в пос. Большевик
Сусуманского района Магаданской области, ранее судимый 10 февраля
2005 г. по ч. 2 ст. 213 УК РФ к 2 годам лишения свободы условно с
испытательным сроком на 2 года
Г.Ю., родившийся 20 декабря 1985 года в г. Ленинграде, не
судимый
О.А., родившийся 20 января 1982 года в г. Ленинграде, не
судимый
О.В., родившийся 18 марта 1988 года в г. Ленинграде, не судимый
по предъявленному им обвинению в совершении преступления,
предусмотренного п. п. "ж", "л" ч. 2 ст. 105 УК РФ, оправданы за
непричастностью к совершению преступления.
Органами предварительного следствия Г.А., Г.Ю., О.В. и О.А.
обвинялись в умышленном убийстве гражданина Республики Конго Э. по
мотиву расовой вражды и ненависти группой лиц по предварительному
сговору.
Вердиктом коллегии присяжных заседателей они признаны
непричастными к совершению данного преступления, в связи с чем
судом постановлен оправдательный приговор.
Заслушав доклад судьи Истоминой Г.Н., выступление прокурора
Филипповой Е.С., поддержавшей доводы кассационного представления
об отмене приговора, возражения адвокатов Калмыкова Н.И., Антонова
А.В. и Дробышевской Т.П., полагавших оставить кассационное
представление без удовлетворения, а приговор - без изменения,
Судебная коллегия
установила:
в кассационном представлении поставлен вопрос об отмене
приговора, направлении дела на новое судебное разбирательство.
По доводам представления на всем протяжении слушания дела на
присяжных заседателей со стороны подсудимых и их защитников
оказывалось незаконное воздействие, что повлияло на формирование
мнения присяжных заседателей, на содержание их ответов на вопросы.
При проведении предварительного слушания отклонено ходатайство
адвоката Антонова о признании недопустимыми доказательствами
протокола опознания О.В., протокола очной ставки между Г.А. и
Г.Ю., протокола явки с повинной О.А., протокола проверки показания
О.А. на месте, протокола проверки на месте показаний Г.А.,
протоколов допроса Г.А. в качестве обвиняемого, подозреваемого.
Все эти доказательства признаны судом полученными с соблюдением
закона.
Несмотря на это судебное решение, адвокаты Антонов, Калмыков,
Михайлов, а также сами подсудимые допускали в присутствии
присяжных заседателей неоднократные высказывания о том, что
протокол опознания О.В. и другие доказательства обвинения
сфальсифицированы, их признания получены под пытками. Эти реплики
прекращались после возражений прокурора и замечания суда, после
чего адвокаты вступали в полемику с прокурором, с судом, заявляя о
предвзятом отношении суда. Полагает, что негативный смысл реплик
оказал влияние на формирование у присяжных убеждения в
невиновности подсудимых, что повлияло на их ответы.
О.А. произнес, что на него оказывалось давление, что он готов
был признаться в распятии Христа. На законные замечания
председательствующего сторона защиты заявляла, что суд и прокурор
скрывают от присяжных правду, что дело носит заказной характер,
что председательствующий занял позицию обвинения.
В нарушение требований ч. 7 ст. 335 УПК РФ адвокатами
Антоновым, Калмыковым и Михайловым неоднократно ставились для
обсуждения перед присяжными заседателями фактические
обстоятельства, которые не устанавливаются присяжными, допускались
ссылки на неисследованные доказательства, исследовались
положительные данные о личности подсудимых.
Указанные нарушения оказали влияние на свободу оценки
доказательств присяжными.
Ходатайство стороны обвинения о замене адвоката Антонова на
другого защитника в связи с неподчинением распоряжениям
председательствующего, необоснованно отклонено.
Родственники и знакомые подсудимых путем выкриков также оказали
влияние на присяжных. В течение всего судебного процесса в
еженедельной газете публиковались статьи о невиновности
подсудимых. Газета с вышеуказанными публикациями раздавалась в
зале суда, однако присяжные заседатели скрыли факт знакомства с
публикациями.
Неправильно поставлены председательствующим и вопросы. В
вопросах N 3, 8, 13, 18 председательствующий допустил
формулировки, по которым не было поддержано обвинение стороной
обвинения.
В судебном заседании государственный обвинитель отказался от
обвинения подсудимых в наличии у них предварительного сговора на
лишение потерпевшего жизни. В напутственном слове
председательствующий обратил на это внимание присяжных, однако при
формулировании вопросов указал о доказанности совершения
подсудимыми действий в отношении Э. после того как они
договорились о лишении его жизни. После замечания государственного
обвинителя по формулировке председательствующий сформулировал
вопросный лист без учета этого замечания. Оставлено без внимания и
замечание государственного обвинителя о громоздкости вопросов.
Полагает, что присяжным было непонятно содержание вопросов, что
повлияло на их ответы. Присяжные заседатели не должны были
отвечать на вопросы N 3, 8, 13, 18, однако они провели голосование
и ответили на эти вопросы. Полагает, что указание в вопросном
листе о наличии предварительной договоренности на лишение жизни
потерпевшего ввело присяжных в заблуждение.
Допущенные нарушения закона считает существенными, влекущими
отмену приговора.
В возражениях на кассационное представление государственного
обвинителя оправданные Г.Ю., О.В., адвокаты Калмыков Н.И., Антонов
А.В., Михайлов В.В., Дробышевская Т.П. просят оставить его без
удовлетворения, а приговор - без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного
представления и возражений, Судебная коллегия считает, что
приговор подлежит отмене, а дело направлению на новое рассмотрение
по следующим основаниям.
Согласно ч. 2 ст. 385 УПК РФ, если при рассмотрении дела были
допущены нарушения уголовно-процессуального закона, которые
повлияли на ответы присяжных заседателей на поставленные перед
ними вопросы, оправдательный приговор, постановленный на основании
оправдательного вердикта присяжных заседателей, по представлению
прокурора подлежит отмене.
В соответствии с ч. 6, ч. 7 ст. 335 УПК РФ, если в ходе
судебного разбирательства возникает вопрос о недопустимости
доказательств, то он рассматривается в отсутствие присяжных
заседателей.
В ходе судебного следствия в присутствии присяжных заседателей
подлежат исследованию только те фактические обстоятельства
уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными
заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными
ст. 334 УПК РФ.
Эти требования закона нарушены стороной защиты по настоящему
делу.
Как следует из протокола судебного заседания, в ходе допросов
свидетелей, подсудимых адвокаты пытались выяснить у них вопросы о
применении к подсудимым недозволенных методов ведения следствия,
то есть вопросы, связанные с допустимостью доказательств, которые
не подлежат рассмотрению в присутствии присяжных заседателей.
При допросе подсудимого О.А. последний, отвечая на вопрос
адвоката Михайлова о причинах расхождений в его показаниях заявил,
что на момент его допроса на предварительном следствии у него в
голове была путаница, ему все равно было что говорить и писать, он
бы признался и в распятии Иисуса Христа.
В связи с этими показаниями подсудимому О.А.
председательствующим было сделано замечание, и разъяснено
присяжным заседателям, что они не должны принимать во внимание
информацию, прозвучавшую в этом ответе.
Несмотря на это замечание, адвокат Михайлов продолжил выяснение
обстоятельств допроса О.А., задав ему вопрос: "Расскажите, как
были получены данные показания?".
Председательствующим этот вопрос был снят и адвокату
разъяснено, что в присутствии присяжных заседателей не исследуются
вопросы, относящиеся к ходу расследования дела.
В ответ на это замечание, адвокат Антонов попросил
председательствующего сослаться на норму закона, которая не
позволяет присяжным исследовать эти вопросы.
Адвокату Антонову было сделано замечание за пререкания с
председательствующим, после которого он, в нарушение требований ч.
7 ст. 335 УПК РФ вновь продолжил выяснять у подсудимого О.А.
обстоятельства его допроса, задав ему вопрос "Что вы имели в виду,
когда на вопрос адвоката Михайлова ответили, что признались бы в
распятии Иисуса Христа?".
Данный вопрос адвоката Антонова был снят и он предупрежден о
возможности применения к нему мер, предусмотренных ч. 2 ст. 258 УК
РФ.
Сразу после этого замечания адвокат Михайлов задал подсудимому
О.А. вопрос о том, известно ли ему что-нибудь об избиении других
подсудимых, который также был снят председательствующим, и адвокат
Михайлов предупрежден о применении к нему мер, предусмотренных ч.
2 ст. 258 УПК РФ.
При допросе свидетеля О. - отца подсудимого О.В. адвокат
Антонов также выяснял, оказывалось ли на его сына, какое-либо
давление.
Вопрос о применении насилия к подсудимым задавался адвокатом
Антоновым и свидетелям Павлику и Бурмину.
Этот же вопрос выяснялся адвокатом Калмыковым при допросе
подсудимого Г.Ю.
Все эти вопросы были сняты председательствующим и разъяснено
адвокатам, что в присутствии присяжных заседателей не исследуются
вопросы о ходе расследования дела.
В ходе судебного заседания адвокатам неоднократно разъяснились
особенности рассмотрения дел с участием присяжных заседателей.
Несмотря на эти разъяснения, в прениях сторона защита
оспаривала допустимость исследованных в судебном разбирательстве
доказательств и ссылалась на доказательства, которые не
исследовались в судебном заседании.
В частности, адвокат Антонов, выступая в прениях, поставил под
сомнение допустимость показаний свидетеля Лариной, которая была
допрошена в судебном заседании с соблюдением требований ч. 5 ст.
278 УПК РФ в условиях, исключающих ее визуальное наблюдение, и
протокол опознания ею подсудимого О.В.
Анализируя показания свидетеля Лариной, адвокат заявил:
"Обвинение так и не могло представить какие-нибудь обоснования
тому, что данному свидетелю угрожала опасность, сокрытие ею
данных, допрос свидетеля в соседнем помещении позволяет говорить о
том, что свидетель..." (т. 10 л.д. 215).
После этих слов председательствующий прервал адвоката Антонова,
разъяснил присяжным заседателям не принимать во внимание это
заявление адвоката и напомнил им, что допрос свидетеля под
псевдонимом и вне визуального наблюдения является законным.
Несмотря на это замечание, адвокат Антонов продолжил
выступление и заявил: "Подобное позволяет предположить, что
возможно свидетель дала показания по подсказке следствия" (т. 10
л.д. 215).
Председательствующий вновь прервал адвоката и разъяснил
присяжным не принимать во внимание предположение адвоката.
Но и после этого замечания адвокат Антонов, сославшись на
показания свидетеля Морозовой о том, что Ларина и Горбачева никого
из нападавших не видели, вновь завил: "Может быть свидетель Ларина
в тиши кабинета, вдруг стала утверждать" (т. 10 л.д. 216).
Далее председательствующий дважды прервал адвоката Антонова в
связи с тем, что он, анализируя протокол опознания свидетелем
Лариной подсудимого О.В., доводил до сведения присяжных
заседателей информацию о ходе опознания, имеющую значение для
разрешения вопроса о допустимости доказательства, а также в связи
с его заявлением о том, что "те условия, в которых проводилось
опознание, явно подталкивали Ларину опознать именно О.В." (т. 10
л.д. 216).
Оспорена была адвокатом и допустимость распечатки телефонных
переговоров (т. 10 л.д. 217).
Между тем, все эти доказательства были признаны
председательствующим допустимыми, в связи с чем, адвокат вправе
был оценивать эти доказательства только с точки зрения их
достоверности.
В подтверждение алиби подсудимого О.В. адвокат Антонов сослался
на то, что работник милиции провел опрос соседей по даче О.В.,
которые подтвердили алиби О.В. (т. 10 л.д. 217).
Анализируя показания свидетеля О. - отца подсудимого О.В.,
адвокат Антонов заявил, что тот просил следователя передопросить
его, но следователь Брейдо отказал ему в этом (т. 10 л.д. 217).
Оценивая распечатку телефонных переговоров, адвокат сослался на
имеющийся план местности (т. 10 л.д. 218).
Однако указанные выше обстоятельства не исследовались в
судебном заседании, в связи с чем адвокат не вправе был доводить
до сведения присяжных заседателей эту информацию.
Помимо этого адвокат Антонов заявил в прениях о том, что первые
показания О.В. дал под давлением следствия (т. 1 л.д. 216).
Оценивая видеозапись следственных действий с участием
подсудимых, адвокат заявил о возможной технической корректировке
показаний Г.А. (т. 10 л.д. 218)
Адвокат Калмыков в прениях, оценив протокол опознания
свидетелем Лариной подсудимого О.В., также заявил, что данное
доказательство не может быть признано допустимым доказательством.
При оценке протокола проверки показаний О.А. с применением
видеозаписи, адвокат заявил о том, что "на место преступления
привел не сам обвиняемый, а оперативные работники".
Далее в своем выступлении адвокат Калмыков в утвердительной
форме сказал, что "следствие пошло на прямой подлог и
фальсификацию доказательств".
Неоднократно прерывался адвокат и в связи со ссылкой на
обстоятельства, не исследованные в судебном заседании (т. 10 л.д.
213).
Адвокат Михайлов в прениях, оценивая показания О.А. на
предварительном следствии, также объяснил их примененным к
подсудимому насилием, сославшись на показания О.А. о том, что,
если бы другие оказались на его месте, то "признались бы даже в
распятии Иисуса Христа".
Выше изложенные обстоятельства свидетельствуют о том, что хотя
председательствующий неоднократно останавливал адвокатов,
разъясняя присяжным заседателям не принимать во внимание их
высказывания, однако из-за множества таких нарушений, допущенных
стороной защиты в судебном заседании, на присяжных заседателей
было оказано незаконное воздействие, которое, как правильно
утверждается в кассационном представлении, несомненно, повлияло на
вынесение объективного вердикта.
Кроме того, согласно ч. 2 ст. 258 УПК РФ председательствующий
обеспечивает порядок в судебном заседании и в случае неподчинения
обвинителя или защитника распоряжениям председательствующего
слушание уголовного дела по определению или постановлению суда
может быть отложено, если не представляется возможным без ущерба
для дела заменить данное лицо другим. Одновременно суд сообщает об
этом вышестоящему прокурору или в адвокатскую палату
соответственно.
Между тем, эти требования закона при рассмотрении настоящего
дела не были выполнены.
Из протокола судебного заседания видно, что
председательствующий, несмотря на то, что адвокаты не подчинялись
и не намерены были подчиняться его законным распоряжениям о том,
что они не должны касаться вопросов, не подлежащих исследованию с
участием присяжных заседателей (допустимости доказательств, не
исследованных судом доказательств), ограничивался только
вынесением замечаний и предупреждений в их адрес и дачей
разъяснений присяжным заседателям о том, чтобы они не принимали во
внимание высказывания адвокатов.
Таких предупреждений в ходе судебного следствия и судебных
прений было вынесено председательствующим в адрес адвокатов не
менее тридцати (только адвокату Антонову было объявлено 17
замечаний в прениях), тогда как для отложения дела у него имелись
все основания уже после повторного нарушения адвокатами порядка в
судебном заседании.
Невыполнение председательствующим указанного требования
уголовно-процессуального закона, оказание стороной защиты
незаконного воздействия на присяжных заседателей, повлиявшего на
ответы на поставленные перед ними вопросы, является основанием
отмены приговора и направления дела на новое рассмотрение.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 378, 388 УПК
РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Санкт-Петербургского городского суда с участием
присяжных заседателей от 27 июля 2006 года в отношении Г.А., Г.Ю.,
О.В., О.А. отменить. Дело направить на новое судебное рассмотрение
со стадии судебного разбирательства в тот же суд, но в ином
составе судей.
|
