ПОСТАНОВЛЕНИЕ ПРЕЗИДИУМА МОСКОВСКОГО
ГОРОДСКОГО СУДА ОТ 18 МАЯ 1989 Г.
ПРИ СОВЕРШЕНИИ ОБМЕНА ЖИЛЫХ ПОМЕЩЕНИЙ В ПОРЯДКЕ СТ.
70 ЖК РСФСР ОБМЕНИВАЮЩИЕСЯ СТОРОНЫ НЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ
ОБЯЗАТЕЛЬНО РОДСТВЕННИКАМИ ПО ПРЯМОЙ ЛИНИИ
(ИЗВЛЕЧЕНИЕ)
С., 1909 года рождения, состояла в браке с Т. и проживала в
квартире с ним, его сыном от первого брака. Н., женой сына и их
детьми единой семьей. в 1971 году в связи со сносом дома С. и Т.
была предоставлена однокомнатная квартира, а семье Н. -
трехкомнатная квартира. В 1972 году Т. умер.
С. и Н., а также его дочь М. обратились в бюро по обмену жилой
площади с заявлением об обмене жилыми помещениями, ссылаясь на то,
что С. преклонного возраста, нуждается в постороннем уходе, в
связи с чем желает съехаться на одну жилую площадь с Н. в его
трехкомнатную квартиру, а М. - в ее однокомнатную квартиру.
В связи с отказом бюро обмена в разрешении на обмен по
мотивам, что стороны, съезжающиеся в одно жилое помещение, не
являются родственниками по прямой линии, С., Т. и М. обратились в
суд с иском к бюро обмена жилой площади об устранении препятствий
в обмене.
Решением Куйбышевского районного народного суда Москвы
(оставленным без изменения определением судебной коллегии по
гражданским делам Московского городского суда) в иске отказано.
Президиум Московского городского суда 18 мая 1989 г.
удовлетворил протест заместителя Председателя Верховного Суда
РСФСР об отмене судебных решений с направлением дела на новое
рассмотрение, указав следующее.
Согласно ст. 70 ЖК РСФСР, совершеннолетний член семьи
нанимателя вправе с письменного согласия нанимателя и остальных
членов семьи обменять приходящуюся на его долю жилую площадь с
другим лицом при условии, что въезжающий в порядке обмена
вселяется в качестве члена семьи нанимателя этого помещения.
Как видно из дела, С. до 1971 года, т.е. почти 20 лет
проживала с Н., а впоследствии с его женой и детьми единой семьей,
вела с ними общее хозяйство, осуществляла уход за внуками и
оказывала помощь в их воспитании. После получения отдельных
квартир и смерти Т., близкие отношения между С. и членами семьи Н.
продолжались.
Ко времени обращения с просьбой об обмене жилой площади С.
имела преклонный возраст, в силу состояния здоровья нуждалась в
постоянной помощи. Других родственников или близких лиц, помимо
Н., его жены и детей, у С. не имеется.
Отказ бюро обмена в оформлении обмена жилых помещений между С.
и Н. по тем основаниям, что С. и Н. не являются родственниками по
прямой линии, противоречит ст. 70 ЖК РСФСР, которая не содержит
как обязательное такое условие для лиц, желающих произвести обмен.
Вынося решение об отказе в иске, народный суд сослался на п.2
ст. 73 ЖК РСФСР, согласно которому не допускается обмен жилых
помещений, если он носит корыстный или фиктивный характер. Однако
в решении суда не отражено, какую именно корыстную цель, с его
точки зрения, могла преследовать С., ходатайствуя о переселении к
Н. в качестве члена его семьи, или в чем выражается фиктивность
данного обмена.
Суд не принял никаких мер к выяснению состояния здоровья С.,
ее нуждаемости в постороннем уходе, к сбору других доказательств,
имеющих для дела правовое значение.
Суд не дал оценки показаниям свидетеля Щ., согласно которым
она хорошо знает условия жизни истцов, что С. часто болеет, не
может обеспечить себя продуктами, постоянно находится в квартире
Н., фактически являясь его членом семьи.
При новом рассмотрении дела суду необходимо более тщательно
проверить фактические обстоятельства дела, при необходимости
принять меры к сбору дополнительных доказательств и лишь после
этого в зависимости от результатов вынести решение.
|
