ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 18 декабря 2006 года
Дело N 35-о06-54
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда
Российской Федерации в составе:
председательствующего судьи Магомедоваа М.М.,
судей Похилл А.И.,
Степановва В.П.
рассмотрела в судебном заседании от 18 декабря 2006 г.
кассационные жалобы осужденного К. и адвоката Хараборкина Н.Б. на
приговор Тверского областного суда от 19 мая 2006 г., которым
К., 1968 года рождения, не судим,
осужден по ст. 105 ч. 2 п. "а" УК РФ к 15 годам лишения
свободы в исправительной колонии строгого режима.
Заслушав доклад судьи Похил А.И., объяснения осужденного К. в
режиме видеоконференц-связи, адвоката Хараборкина А.П.,
поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора
Погореловой В.Ю., полагавшей приговор оставить без изменения,
Судебная коллегия,
установила:
К. осужден за умышленное убийство Д. и И.
В судебном заседании К. виновным себя не признал.
В кассационных жалобах осужденного и адвоката поставлен вопрос
об отмене приговора.
В жалобах приводится анализ доказательств, утверждается о
непричастности К. к убийству, наличии у него алиби,
подтвержденного свидетелем Боевым и указывается об оговоре К.
Боевой в результате применения к ней недозволенных методов ведения
следствия.
Обращено внимание на психическое состояние свидетеля Боевой, а
также противоречивость ее показаний.
В жалобах приводятся данные об инвалидности К. и утверждается,
что он по своему физическому состоянию не смог бы убить двух
физически здоровых людей.
Адвокат обращает внимание на то, что по непонятной причине
почему-то не был допрошен мужчина по имени "Камиль", который
находился с потерпевшими, несмотря на то, что он доставлялся в
РОВД и прокуратуру и на то, что не было проведено
освидетельствование К. на предмет выявления у него следов борьбы.
Проверив материалы дела, Судебная коллегия находит приговор
подлежащим отмене, а дело направлению на новое судебное
разбирательство.
В соответствии с требованиями ст. 302 УПК РФ - обвинительный
приговор не может быть основан на предположениях и постановляется
лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность
подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью
исследованных судом доказательств.
Эти требования указанного закона по данному делу не были
выполнены судом.
Как в ходе предварительного следствия, так и в судебном
заседании К., отрицая свою причастность к убийству Д. и И.,
утверждал, что всю ночь с 6 на 7 июня 2005 года он находился в
доме Боевых, никуда из дома не уходил. Уехал из дома Боевых к
своей сестре по совету брата Боевой. К. заявил о том, что Боева
его оговаривает.
Сторона защиты также указывала на отсутствие у К. телесных
повреждений и на то, что его одежда не была испачкана, указывала
на невозможность К. в силу его физического состояния здоровья
совершить убийство потерпевших; обращалось внимание на возможность
совершения убийства потерпевших иными лицами.
Опровергая указанные доводы стороны защиты и подсудимого, суд
расценил "позицию" К. как способ защиты и его желание уйти от
ответственности за содеянное и в подтверждение своих выводов
указал в приговоре, что отъезд К. в дер. Чуприянова после
обнаружения трупов потерпевших связан "именно" с убийством, о чем
подтвердили свидетели Сычева и Васильева.
Относительно наличия у К. телесных повреждений суд сослался на
показания свидетеля Солуянова, подтвердившего, что в момент
задержания у К. были "сбиты костяшки" пальцев рук.
Суд также сослался на факт "пропажи" у К. ножа после 7 июня
2005 года и на факт наличия на одежде и обуви подсудимого следов
крови.
В подтверждение вывода о том, что К. по "своему физическому
развитию и состоянию здоровья мог убить потерпевших" суд сослался
на показания свидетелей Сычевой и Кузнецова о том, что К. выполнял
физическую работу, показания свидетеля Морозовой о том, что К.
"физически" не "уступал" потерпевшим.
Между тем эти выводы суда основаны на неполно исследованных
материалах дела.
Как видно из материалов дела К. ранее упал из окна 3 этажа.
Был парализован. Ему была установлена инвалидность 2 группы. В
настоящее время К. является инвалидом 3 группы; ему противопоказан
тяжелый физический труд. Он страдает анемией левой части тела и
"волочит" ногу.
При таких обстоятельствах суду необходимо было выяснить мнение
специалиста-медика, проведя медицинское освидетельствование К.
Суд установил, что К. наносил удары потерпевшим кулаками.
Наличие у К. телесных повреждений на пальцах рук подтвердил в
судебном заседании свидетель Солуянов.
В то же время, как видно из материалов дела
освидетельствование К. на предмет выявления у него телесных
повреждений, о которых показал Солуянов, не производилось.
По каким основаниям не было произведено освидетельствование К.
ни свидетель Солуянов - работник милиции, задержавший К., ни
свидетель Яковлев - следователь, в производстве которого
находилось уголовное дело по факту убийства потерпевших объяснить
не смогли, указанное обстоятельство никакой оценки суда не
получило.
Ссылаясь на то, что у К. после убийства потерпевших "пропал"
нож, суд в то же время оставил без внимания то обстоятельство, что
орудие убийства потерпевших органами следствия не было обнаружено.
Данных о том, что убийство было совершено ножом, принадлежащим К.
в материалах дела не имеется.
Из показаний же свидетеля Яковлева видно, что при даче
показаний свидетель Боева подробно описала нож, который был у К. и
даже "нарисовала его схематично". В прокуратуре имеется много
ножей и "для большей наглядности" Боевой были представлены 3 ножа,
среди которых она "опознала ранее описываемый ею нож".
Впоследствии этот нож вместе с показаниями Боевой были
представлены эксперту (т. 3 л.д. 105).
Из указанных показаний свидетеля Яковлева следует, что Боевой
на опознание было предъявлено 3 ножа, которые к обстоятельствам
убийства потерпевших не имеют отношения. Данному факту никакой
оценки суд не дал. Один из этих ножей был признан вещественным
доказательством.
Считая, что К. уехал от Боевой в дер. Чуприяново "именно в
связи с убийством потерпевших" суд сослался на показания
свидетелей Сычевой и Васильевой на предварительном следствии.
Как видно из показаний свидетеля Сычевой (т. 3 л.д. 29) К.
сказал, что будет жить дома и рассказал, что когда он утром шел на
работу, то увидел труп. Он был спокойный, сказал, что произошло
двойное убийство.
Из показаний свидетеля Васильевой на предварительном следствии
следует, что она передала Боеву и К. просьбу работников милиции
явиться в отдел милиции. Боева и Николай сказали, что нет
необходимости идти, они ничего не видели. Затем она по просьбе
работников милиции еще раз передавала их просьбу К., на что он
сказал, "что нужно скрыться" уехать куда-нибудь. И она поняла, что
К. не хочет общаться с милицией (т. 2 л.д. 75).
Как видно из материалов дела Васильева в судебном заседании
допрошена не была и суд в обоснование своего вывода положил
"предположения свидетеля Васильевой о нежелании К. общаться с
работниками милиции и его желании скрыться.
Оценки показаниям свидетеля Васильевой судом не дано.
Опровергая доводы К., суд сослался на наличие крови,
обнаруженной на одежде и обуви осужденного.
Между тем, в материалах дела отсутствуют данные о
происхождении крови от убитых.
Данному обстоятельству судом также не дано оценки.
В судебном заседании К. утверждал, что в ночь на 7 июня 2005
года он находился в доме Боевых и никуда не ходил.
Указанное обстоятельство подтвердил в судебном заседании
свидетель Боев.
Опровергая доводы К. суд в приговоре указал, что показания
свидетеля Боева являются недостоверными, так как они противоречивы
и не подтверждены другими доказательствами.
Однако в чем конкретно заключаются противоречия указанного
свидетеля суд в приговоре не раскрыл.
Признавая достоверными показания свидетеля Боевой -
сожительницы К., данные ею на предварительном следствии и в
судебном заседании суд указал, что Боева "в целом" подтверждала
свои показания и ссылаясь на заключение судебной
психолого-психиатрической экспертизы, согласно которому у Боевой
выявлены признаки легкой умственной отсталости, суд пришел к
выводу, что Боева в период, "интересующий суд" могла правильно
воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о
них показания.
В то же время, давая оценку "разногласий" в показаниях Боевой
- суд указал, что это объясняется "недостаточным уровнем ее
умственного развития, так как Боевой еще в детстве был поставлен
диагноз - олигофрения в степени дебильности".
Из указанного следует, что одним и тем же обстоятельствам,
касающихся данных восприятия свидетелем Боевой происходящих
событий с учетом ее психического состояния здоровья, суд дал две
разные оценки.
Опровергая доводы стороны защиты о причастности к убийству
потерпевших иных лиц, суд указал, что согласно показаниям
родственников убитых, Д. и И. ни на кого не жаловались, о
неприязненных отношениях с кем-либо ничего не рассказывали.
Относительно показаний свидетелей Паскина, суд указал, что
этот свидетель мог встретить "других людей", то есть следует
понимать непричастных к убийству потерпевших.
Однако эти выводы суда сделаны без учета ряда обстоятельств,
которые могли иметь значение по делу и оставлены судом без
внимания.
Как видно из материалов дела в момент убийства потерпевших на
пилораме, где дежурили Д. и И. находились земляки последних
Табаров и парень по имени Камиль.
Из показаний Табарова видно, что после того как он ушел в 24
часа спать, с потерпевшими остался Камиль. Табаров также показал,
что Камиль вызывал милицию, когда был обнаружен труп Д. (т. 3 л.д.
52, 50).
Свидетель Табаров также показал, что его и Камиля доставляли в
отдел милиции и опрашивали.
Как видно из показаний свидетеля Солуянова, он беседовал с
парнем по имени Камиль, который сообщил, что на территории были
обнаружены посторонние лица. Младший (И.) поднял шум, вызвал
старшего (Д.) и последний побежал, заявив, что "молодежь чудит и
надо разобраться". Эти "посторонние" и убили потерпевших.
В то же время факт этой беседы оперативного работника с лицом
по имени "Камиль" оформлен не был и Камиль был доставлен в
прокуратуру.
Однако, как следует из материалов дела указанное лицо
следователем допрошено не было.
По данным обстоятельствам свидетель Яковлев показал, что
Камиль находился на пилораме в ночь убийства. Он, Яковлев, с ним
беседовал, но протокол допроса не оформлял потому, что у Камиля
отсутствовали документы, а затем он выехал самостоятельно, или его
депортировали.
Место нахождения Камиля он не выяснял.
Относительно того, что Камиль не был допрошен следователем
Яковлевым, в производстве которого находилось дело по факту
убийства потерпевших, Яковлев показал, что он не допросил очевидца
преступления лица по имени Камиль, в связи с тем, что ему
"необходимо было допрашивать большое количество свидетелей (т. 3
л.д. 105 - 106).
Из указанных показаний свидетеля Яковлева следует, что
свидетель-очевидец по имени Камиль допрошен не был при его
доставке в прокуратуру, а в дальнейшем следователь не выяснял его
местонахождения и не допросил (т. 3 л.д. 106).
Как на доказательство вины К. суд в приговоре сослался на
показания свидетеля Боевой, признав их достоверными и допустимыми
и на показания свидетеля Солуянова, указав, что Солуянов беседовал
с Камилем, по последний заявил, что не знает, кто убил Д. и И.
Однако, как видно из протокола судебного заседания свидетель
Солуянов дал иные показания относительно данных, сообщенных ему
при опросе лица по имени Камиль (т. 3 л.д. 101 - 102).
Указанные Солуяновым данные по обстоятельствам вызова Д. из
комнаты согласуются с показаниями свидетеля Морозовой, но
отличаются от обстоятельств, указанных свидетелем Боевой.
Эти обстоятельства оставлены судом без внимания и никакой
оценки не получили.
Таким образом в судебном заседании должным образом не
проверены обстоятельства данного дела, не выяснена причина
противоречий в показаниях свидетелей по обстоятельствам
содеянного.
О неполноте установления и исследования обстоятельств дела
свидетельствует и то, что после постановления обвинительного
приговора в отношении К., прокуратурой Пролетарского района г.
Твери проводилась проверка о причастности к убийству Д. и И. иных
лиц, о чем свидетельствует приобщенное к материалам дела по
ходатайству адвоката, письмо заместителя прокурора Пролетарского
района.
Из приобщенного к материалам дела постановления следователя от
20 ноября 2006 года видно, что одним из оснований к отказу в
возбуждении уголовного дела в отношении иных лиц, причастных к
убийству Д. и И., явилось осуждение за данное преступление К.
При новом судебном рассмотрении необходимо полно, всесторонне
и объективно исследовать все обстоятельства данного дела, выяснить
причины противоречий в показаниях свидетелей, дать оценку
доказательствам с точки зрения их относимости, допустимости и
достоверности и принять по делу законное, обоснованное решение.
Руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, Судебная коллегия
определила:
приговор Тверского областного суда от 19 мая 2006 года в
отношении К. отменить и дело направить на новое рассмотрение со
стадии судебного разбирательства в тот же суд в ином составе
судей.
Меру пресечения К. не изменять.
Председательствующий
М.М.МАГОМЕДОВ
Судьи
А.И.ПОХИЛ
В.П.СТЕПАНОВ
|
