[неофициальный перевод] <*>
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ
ДЕЛО "РЫБАКОВ (RYBAKOV) ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(Жалоба N 14983/04)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ СУДА
(Страсбург, 22 декабря 2005 года)
--------------------------------
<*> Перевод предоставлен Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском суде по правам человека П. Лаптевым.
По делу "Рыбаков против Российской Федерации" Европейский суд
по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:
Л. Лукайдеса, Председателя Палаты,
Ф. Тюлькенс,
П. Лоренсена,
Н. Ваич,
С. Ботучаровой,
А. Ковлера,
Д. Шпильманна, судей,
а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,
заседая 1 декабря 2005 г. за закрытыми дверями,
вынес следующее Постановление:
ПРОЦЕДУРА
1. Дело было инициировано жалобой (N 14983/04), поданной в
Европейский суд 27 марта 2004 г. против Российской Федерации
гражданином России Геннадием Николаевичем Рыбаковым (далее -
заявитель) в соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о
защите прав человека и основных свобод.
2. Власти Российской Федерации в Европейском суде были
представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском
суде по правам человека П. Лаптевым.
3. 13 декабря 2004 г. Европейский суд решил коммуницировать
жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3
статьи 29 Конвенции Европейский суд решил рассмотреть данную
жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.
ФАКТЫ
I. Обстоятельства дела
4. Заявитель родился в 1936 году и проживает в г.
Санкт-Петербурге.
1. Судебное разбирательство по жилищному спору
5. 12 августа 1998 г. заявитель подал исковое заявление к
губернатору г. Санкт-Петербурга и Комитету по жилищной политике г.
Санкт-Петербурга, требуя предоставить ему право на получение
квартиры по программе инвестирования из средств городского бюджета
строительства жилья.
6. Из трех судебных заседаний, назначенных в период с 24
февраля по 21 октября 1999 г., два судебных заседания были
перенесены по причине неявки ответчиков, а одно - в связи с
заявлением ответчиком ходатайства о привлечении дополнительных лиц
для участия в судебном разбирательстве.
7. Следующее судебное заседание, назначенное на 16 марта 2000
г., было перенесено, поскольку заявитель изменил свои исковые
требования.
8. Из четырех судебных заседаний, назначенных в период с 5
апреля 2000 г. по 28 февраля 2001 г., три были перенесены по
причине неявки ответчиков, а одно - ввиду участия судьи в другом
судебном заседании.
9. 15 марта 2001 г. Октябрьский районный суд г.
Санкт-Петербурга провел заседание по делу заявителя. Представитель
губернатора г. Санкт-Петербурга заявил ходатайство об отложении
рассмотрения дела, чтобы предоставить время изменить существующие
положения, непосредственно влияющие на жилищные права заявителя.
Данное ходатайство было удовлетворено.
10. В период с 22 мая 2001 г. по 28 марта 2002 г. Октябрьский
районный суд г. Санкт-Петербурга назначил четыре судебных
заседания. Три судебных заседания были перенесены по причине
неявки ответчиков, а одно - из-за намерения заявителя изменить
свои исковые требования.
11. 8 апреля 2002 г. заявителем были представлены измененные
исковые требования.
12. 19 декабря 2002 г. судебное заседание было перенесено на 1
апреля 2003 г. по причине неявки ответчиков. Октябрьский районный
суд г. Санкт-Петербурга направил письменное предупреждение
ответчикам с уведомлением о наложении на них штрафа в случае
повторной неявки.
13. Три судебных заседания, назначенные в период с 1 апреля по
17 июня 2003 г., были перенесены по причине неявки ответчиков.
14. Судебное заседание, назначенное на 14 октября 2003 г.,
было перенесено по причине отставки председательствующего судьи.
15. Судебное заседание, назначенное на 5 мая 2004 г., было
перенесено по причине неявки ответчиков.
16. Судебное заседание, назначенное на 5 июля 2004 г., было
перенесено по причине болезни заявителя.
17. 29 сентября 2004 г. Октябрьский районный суд г.
Санкт-Петербурга вынес Решение по существу дела.
18. 8 декабря 2004 г. судебная коллегия по гражданским делам
Санкт-Петербургского городского суда оставила без изменения
Судебное решение от 29 сентября 2004 г.
2. Жалобы заявителя на чрезмерную продолжительность
судебного разбирательства
19. 21 декабря 2002 г., 5 января и 9 ноября 2003 г. заявитель
подавал жалобы на имя председателя Октябрьского районного суда г.
Санкт-Петербурга, заместителя председателя Санкт-Петербургского
городского суда и Председателя Верховного суда Российской
Федерации на промедления в рассмотрении дела судом первой
инстанции.
20. 30 декабря 2002 г. и 10 февраля 2003 г. заместитель
председателя Октябрьского районного суда г. Санкт-Петербурга, а 25
марта 2004 г. заместитель председателя Санкт-Петербургского
городского суда проинформировали заявителя о том, что чрезмерная
продолжительность судебного разбирательства по его делу была
вызвана большим количеством гражданских дел, находившихся на
рассмотрении в Октябрьском районном суде г. Санкт-Петербурга.
ПРАВО
I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции
21. Заявитель жаловался на то, что длительность судебного
разбирательства по его делу была несовместимой с требованием о
"разумном сроке", установленном в пункте 1 статьи 6 Конвенции,
который гласит:
"Каждый в случае спора о его гражданских правах и
обязанностях... имеет право на... разбирательство дела в разумный
срок... судом...".
A. Приемлемость
22. Власти Российской Федерации утверждали, что жалоба
заявителя на чрезмерную длительность судебного разбирательства
является неприемлемой в соответствии с пунктом 3 статьи 35
Конвенции. Относительно принимаемого во внимание периода власти
отмечали, что судебное разбирательство началось 12 августа 1998
г., когда заявитель подал исковое заявление, и окончилось 8
декабря 2004 г. вынесением последнего Судебного решения по делу
Санкт-Петербургским городским судом.
23. Заявитель не согласился с доводами властей Российской
Федерации. Он настаивал на том, что инициировал судебное
разбирательство 10 августа 1998 г.
24. Европейский суд согласился с властями Российской Федерации
в том, что принимаемый во внимание период начался 12 августа 1998
г., когда исковое заявление было подано в Октябрьский районный суд
г. Санкт-Петербурга, и закончилось 8 декабря 2004 г. Таким
образом, судебное разбирательство продолжалось шесть лет, три
месяца и 28 дней и проходило в судах двух инстанций.
25. Европейский суд отметил, что данная часть жалобы не
является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35
Конвенции. Далее он отметил, что она не является неприемлемой по
иным основаниям. Таким образом, данная часть жалобы объявляется
приемлемой.
B. По существу
26. Власти Российской Федерации утверждали, что длительность
судебного разбирательства, тем не менее, может считаться
"разумной" и может быть объяснена обстоятельствами дела. Наличие
нескольких ответчиков и необходимость тщательного изучения
обстоятельств дела сделали судебное разбирательство чрезвычайно
сложным. Задержки при рассмотрении иска имели место по причине
систематических неявок ответчиков на судебные заседания, а также
неявки заявителя 5 июля 2004 г. Тем не менее власти Российской
Федерации указывали, что национальное законодательство
предоставляет суду право вынести заочное решение. Более того,
заявитель неоднократно изменял свои исковые требования и направлял
жалобы различным должностным лицам на чрезмерную длительность
судебного разбирательства. Относительно действий национальных
органов власти Российской Федерации утверждали, что по их вине не
было допущено каких-либо периодов бездействия.
27. Заявитель не согласился с доводами властей Российской
Федерации. Он утверждал, что дело не было сложным. Он являлся на
все судебные заседания, за исключением одного. Ему нельзя ставить
в вину изменение исковых требований, поскольку ему приходилось это
делать по предложению судьи, рассматривавшего дело. Его жалобы
различным должностным лицам не могли служить причиной задержки в
судебном разбирательстве, поскольку судебное разбирательство
никогда не приостанавливалось по его ходатайствам. Заявитель
утверждал, что чрезмерная длительность судебного разбирательства
была вызвана передачей дела от одного судьи другому, неявкой
ответчиков и тем фактом, что суды были перегружены работой.
28. Европейский суд напомнил, что обоснованность длительности
судебного разбирательства должна оцениваться в свете всех
обстоятельств дела и со ссылкой на следующие критерии: сложность
дела, действия заявителя и соответствующих органов власти и
важность рассматриваемого в рамках дела вопроса для заявителя
(см., среди прочих прецедентов, Постановление Большой палаты
Европейского суда по делу "Фридлендер против Франции" (Frydlender
v. France), жалоба N 30979/96, ECHR 2000-VII, з 43).
29. Европейский суд согласился с властями Российской Федерации
в том, что дело было достаточно сложным, поскольку требовало
изучения обширного и объемного жилищного законодательства,
действовавшего в г. Санкт-Петербурге, и касалось сложной
фактической составляющей. Заявитель неоднократно изменял и
дополнял свои исковые требования. Хотя Европейский суд счел, что
задача судов была осложнена этими факторами, он не может прийти к
выводу, что сложность дела, взятая в отдельности, была таковой,
чтобы длительность судебного разбирательства была обоснованной.
30. Относительно действий заявителя обе стороны согласились с
тем, что заявитель не явился на судебное заседание только 5 июля
2004 г. Независимо от причин отсутствия заявителя задержка от
такой неявки была незначительной. Относительно довода властей
Российской Федерации о том, что заявитель несет ответственность за
задержки в судебном заседании, изменяя свои исковые требования и
направляя жалобы различным должностным лицам, Европейский суд
напомнил, что заявителю нельзя ставить в вину использование всех
выгод средств, предоставляемых ему национальным законодательством
при защите своих интересов (см., mutatis mutandis, Постановление
Европейского суда по делу "Ягчи и Саргин против Турции" ({Yagci}
<*> and Sargin v. Turkey) от 8 июня 1995 г., Series A, N 319-A, з
66). Европейский суд не может прийти к выводу, что заявитель несет
ответственность за затягивание судебного разбирательства.
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке
набраны латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
31. Однако Европейский суд счел, что по вине национальных
властей имели место значительные периоды бездействия, в отношении
которых власти Российской Федерации не привели убедительных
объяснений. Октябрьскому районному суду г. Санкт-Петербурга
понадобилось несколько месяцев для того, чтобы назначать судебные
заседания по делу. Например, между регистрацией иска 12 августа
1998 г. и первым судебным заседанием 24 февраля 1999 г. прошло
шесть месяцев. Как представляется, в период с 28 марта по 19
декабря 2002 г. судебных заседаний не назначалось и не
проводилось. Еще одна задержка примерно в семь месяцев, с 14
октября 2003 г. по 5 мая 2004 г., имело места по причине передачи
дела на рассмотрение другому судье. В связи с этим Европейский суд
отметил, что пункт 1 статьи 6 Конвенции налагает на
Договаривающиеся государства обязательство организовать свою
правовую систему таким образом, чтобы суды могли выполнять свою
обязанность по рассмотрению дел в разумный срок (см., среди многих
других прецедентов, Постановление Европейского суда по делу
"Леффлер против Австрии" ({Loffler} v. Austria) от 3 октября 2000
г., жалоба N 30546/96, з 57). К тому же, имеется нескольких более
коротких промежутков времени, в течение которых видимых изменений
по делу не происходило.
32. Более того, Европейский суд отметил, что действия
ответчиков являлись одной из причин затягивания судебного
разбирательства. По мнению Европейского суда, национальные власти
не предприняли адекватных мер для обеспечения явки ответчиков в
суд. Ответчики не явились как минимум 13 раз, что привело к
задержке примерно в два года и три месяца. Ничто не
свидетельствует о том, что суд каким-либо образом отреагировал на
такие действия ответчиков, за исключением направления им
предупреждений. В любом случае, Европейский суд полагает странным,
что после получения предупреждений из суда ответчики не явились на
последовавшие три судебных заседания, а суд не принял никаких мер
в связи с этим. Соответственно, Европейский суд счел, что
национальные суды не предприняли мер, предусмотренных национальным
законодательством, для применения санкций к участникам судебного
разбирательства и для обеспечения того, чтобы дело было
рассмотрено в разумный срок (см., mutatis mutandis, Постановление
Европейского суда по делу "Кушмерек против Польши" ({Kusmierek} v.
Poland) от 21 сентября 2004 г., жалоба N 10675/02, з 65).
33. Принимая во внимание общую длительность судебного
разбирательства и обстоятельства дела, в частности, тот факт, что
примерно в течение шести лет и одного месяца дело находилось на
рассмотрении в суде первой инстанции, Европейский суд пришел к
выводу о том, что дело заявителя не было рассмотрено в разумный
срок. Соответственно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции.
II. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции
34. Далее заявитель, ссылаясь на статью 1 Конвенции, жаловался
на то, что все его жалобы на чрезмерную длительность судебного
разбирательства были бесполезными. Европейский суд счел, что
данная часть жалобы подпадает на рассмотрение в свете статьи 13
Конвенции, которая гласит:
"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей
Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой
защиты в государственном органе, даже если это нарушение было
совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".
A. Приемлемость жалобы
36. Европейский суд подчеркнул, что данная часть жалобы не
является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35
Конвенции. Далее Европейский суд отметил, что не является она
неприемлемой и по иным основаниям. Таким образом, она должна быть
объявлена приемлемой.
B. По существу
37. Европейский суд напомнил, что статья 13 Конвенции
гарантирует наличие эффективных средств правовой защиты ввиду
предполагаемого нарушения требования пункта 1 статьи 6 Конвенции о
рассмотрении дела в разумный срок (см. Постановление Большой
палаты Европейского суда по делу "Кудла против Польши" ({Kudla} v.
Poland), жалоба N 30210/96, ECHR 2000-XI, з 156). Европейский суд
отметил, что власти Российской Федерации не указали средство
правовой защиты, которое могло бы ускорить рассмотрение дела
заявителя или предоставить ему адекватную компенсацию за задержку
при рассмотрении, уже имеющую место (см. Постановление
Европейского суда по делу "Кормачева против Российской Федерации"
(Kormacheva v. Russia) от 29 января 2004 г., жалоба N 53084/99, з
64).
38. Соответственно, Европейский суд счел, что в настоящем деле
имеет место нарушение статьи 13 Конвенции по причине отсутствия в
национальном законодательстве средств правовой защиты, с помощью
которых заявитель мог бы добиться вынесения Судебного решения,
подтверждающего его право на рассмотрение его дела в разумный
срок, как это установлено в пункте 1 статьи 6 Конвенции.
III. Применение статьи 41 Конвенции
39. Статья 41 Конвенции гласит:
"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или
Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся
Стороны допускает возможность лишь частичного устранения
последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости,
присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".
A. Ущерб
40. Заявитель потребовал присудить ему сумму в размере 29912
долларов США в качестве компенсации материального ущерба, в
частности, ввиду утраты возможности приобрести квартиру по ценам
1998 года, и 7000 евро в качестве компенсации морального вреда.
41. Власти Российской Федерации утверждали, что заявителем не
указана причинно-следственная связь между фактами по делу и
ущербом, предположительно ему причиненным.
42. Европейский суд отметил, что заявитель не доказал, что
указываемый им материальный ущерб был действительно ему причинен в
результате нарушения Конвенции по настоящему делу. Соответственно,
нет причин присуждать компенсации в связи с этим. Между тем,
Европейский суд признал, что заявителю причинены страдания,
чувство беспокойства и разочарования ввиду необоснованной
длительности судебного разбирательства и отсутствия эффективных
средств правовой защиты в отношении нарушения требования о
рассмотрении его дела в разумный срок. Исходя из принципа
справедливости, Европейский суд присудил заявителю 3300 евро в
качестве компенсации морального вреда плюс сумму любых налогов,
которые могут быть установлены к этой сумме.
B. Судебные расходы и издержки
43. Заявитель также потребовал компенсировать ему 129 евро в
качестве расходов и издержек, понесенных при рассмотрении его дела
в национальных судах и в Европейском суде.
44. Власти Российской Федерации согласились, что данное
требование может быть удовлетворено как обоснованное.
45. Согласно прецедентной практике Европейского суда заявитель
имеет право на компенсацию его судебных расходов и издержек,
только если будет показано, что они были действительными и
понесены ввиду необходимости, а также были разумными в своем
размере. В настоящем деле с учетом представленной ему информации и
указанных критериев Европейский суд счел, что требуемая сумма
должна быть присуждена в полном размере, плюс сумма любых налогов,
которые могут быть установлены к этой сумме.
C. Процентная ставка при просрочке платежа
46. Европейский суд счел, что процентная ставка при просрочке
платежей должна быть установлена в размере предельной годовой
процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс
три процента.
НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:
1) объявил жалобу приемлемой;
2) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6
Конвенции;
3) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции;
4) постановил,
a) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в
трехмесячный срок после вступления настоящего Постановления в силу
в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 3300 (три тысячи
триста) евро в качестве компенсации морального вреда и 129 (сто
двадцать девять) евро в качестве компенсации судебных расходов и
издержек, подлежащие переводу в российские рубли, плюс сумма
любого налога, который может быть начислен на указанную сумму;
b) что простые проценты по предельным годовым ставкам по
займам Европейского центрального банка плюс три процента подлежат
выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента
выплаты;
5) отклонил остальные требования заявителя о справедливой
компенсации.
Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении
направлено в письменном виде 22 декабря 2005 г. в соответствии с
пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
Председатель Палаты
Лукис ЛУКАЙДЕС
Секретарь Секции Суда
Серен НИЛЬСЕН
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
FIRST SECTION
CASE OF RYBAKOV v. RUSSIA
(Application No. 14983/04)
JUDGMENT <*>
(Strasbourg, 22.XII.2005)
--------------------------------
<*> This judgment will become final in the circumstances set
out in Article 44 з 2 of the Convention. It may be subject to
editorial revision.
In the case of Rybakov v. Russia,
The European Court of Human Rights (First Section), sitting as
a Chamber composed of:
Mr L. Loucaides, President,
Mrs F. Tulkens,
Mr P. Lorenzen,
Mrs {N. Vajic},
Mrs S. Botoucharova,
Mr A. Kovler,
Mr D. Spielmann, judges,
and Mr S. Nielsen, Section Registrar,
Having deliberated in private on 1 December 2005,
Delivers the following judgment, which was adopted on that
date:
PROCEDURE
1. The case originated in an application (No. 14983/04)
against the Russian Federation lodged with the Court under Article
34 of the Convention for the Protection of Human Rights and
Fundamental Freedoms ("the Convention") by a Russian national, Mr
Gennadiy Nikolayevich Rybakov ("the applicant"), on 27 March 2004.
2. The Russian Government ("the Government") were represented
by Mr P. Laptev, the Representative of the Russian Federation at
the European Court of Human Rights.
3. On 13 December 2004 the Court decided to communicate the
application. Applying Article 29 з 3 of the Convention, it decided
to rule on the admissibility and merits of the application at the
same time.
THE FACTS
The circumstances of the case
4. The applicant was born in 1936 and lives in Saint
Petersburg.
1. Civil proceedings in the housing dispute
5. On 12 August 1998 the applicant lodged a civil action
before the Oktyabrskiy District Court of St. Petersburg against
the Governor of St. Petersburg and St. Petersburg committee for
housing policy (Комитет по жилищной политике г. Санкт-Петербург),
seeking to obtain a flat under a city-funded programme. A copy of
the applicant's statement of claim bears a signature of the
registry indicating that the statement was received on 12 August
1998.
6. Of the three hearings fixed between 24 February and 21
October 1999, two hearings were adjourned due to the defendant's
failure to appear and one hearing was postponed upon the
defendant's request to join another party to the proceedings.
7. The next hearing, fixed for 16 March 2000, was adjourned to
allow the applicant to amend his claims.
8. Of the four hearings listed between 5 April 2000 and 28
February 2001, three hearings were adjourned because the
defendants did not attend and one hearing was adjourned because
the judge was involved in other proceedings.
9. On 15 March 2001 the Oktyabrskiy District Court of St.
Petersburg held a hearing. A representative of the Governor of St.
Petersburg requested to adjourn the proceedings in order to enable
the Governor to amend the existing regulation which affected the
applicant's housing rights. The request was granted.
10. Between 22 May 2001 and 28 March 2002 the district court
fixed four hearings. Three hearings were adjourned because the
defendants did not attend and one hearing was adjourned to allow
the applicant to amend his claims.
11. On 8 April 2002 the applicant filed the amended claims.
12. The hearing of 19 December 2002 was postponed until 1
April 2003 because the defendants did not attend. The Oktyabrskiy
District Court of St. Petersburg sent a written warning to the
defendants, informing them that they would be fined if they failed
to attend the next hearing.
13. Three hearings fixed between 1 April and 17 June 2003 were
adjourned because the defendants had not attended.
14. The hearing of 14 October 2003 was rescheduled because the
presiding judge had been dismissed from her office.
15. The hearing fixed for 5 May 2004 was adjourned because the
defendants did not appear.
16. The hearing of 5 July 2004 was adjourned because the
applicant was ill.
17. On 29 September 2004 the Oktyabrskiy District Court of St.
Petersburg gave the judgment.
18. On 8 December 2004 the St. Petersburg City Court upheld
the judgment of 29 September 2004.
2. Applicant's complaints about the excessive
length of the proceedings
19. On 21 December 2002, 5 January and 9 November 2003 the
applicant complained to the President of the Oktyabrskiy District
Court of St. Petersburg, a deputy President of the St. Petersburg
City Court and the President of the Supreme Court of the Russian
Federation about delays.
20. On 30 December 2002 and 10 February 2003 a deputy
President of the Oktyabrskiy District Court of St. Petersburg and
on 25 March 2004 a deputy President of the St. Petersburg City
Court informed the applicant that the excessive length of the
proceedings in his case had been caused by a large number of
pending civil cases.
THE LAW
I. Alleged violation of Article 6 з 1 of the Convention
21. The applicant complained that the length of the
proceedings had been incompatible with the "reasonable time"
requirement, provided in Article 6 з 1 of the Convention, which
reads as follows:
"In the determination of his civil rights and obligations...,
everyone is entitled to a... hearing within a reasonable time by
[a]... tribunal..."
A. Admissibility
22. The Government considered that the applicant's complaint
about the length of the proceedings was inadmissible under Article
35 з 3 of the Convention. As to the period to be taken into
consideration, the Government submitted that the proceedings had
begun on 12 August 1998 when the applicant had filed his statement
of claim and ended on 8 December 2004 with the final judgment of
the St. Petersburg City Court.
23. The applicant contested the Government's submissions. He
insisted that he had initiated the proceedings on 10 August 1998.
24. The Court agrees with the Government that the period to be
taken into consideration began on 12 August 1998 when the St.
Petersburg City Court received the applicant's statement of claims
and ended on 8 December 2004. The proceedings therefore lasted six
years, three months and twenty-eight days and came before courts
of two levels of jurisdiction.
25. The Court notes that the application is not manifestly
ill-founded within the meaning of Article 35 з 3 of the
Convention. It further notes that it is not inadmissible on any
other grounds. It must therefore be declared admissible.
B. Merits
26. The Government argued that the length of the proceedings
may still be considered "reasonable" and could be explained by the
circumstances of the case. The presence of several defendants in
the proceedings and the need to examine the case thoroughly
rendered the proceedings extremely complex. The delays were caused
by the defendants' failure to attend the hearings and the
applicant's absence on 5 July 2004. The Government indicated,
nevertheless, that the domestic law provided for the right to give
a default judgment. Furthermore, on several occasions the
applicant amended his claims and complained to various domestic
officials about the excessive length of the proceedings. As
regards the conduct of the domestic authorities, the Government
submitted that there had been no periods of inactivity
attributable to them.
27. The applicant contested the Government's submissions. He
argued that the case was not complex. He had attended all hearings
save for one. He could not be blamed for amending his claims
because he had been compelled to do so by the presiding judge. His
complaints to various domestic officials did not cause any delay
because the proceedings were never stayed at his request. The
applicant claimed that the excessive length of the proceedings had
been caused by the transfer of the case from one judge to another,
by the defendants' absence and by the fact that the courts had
been overburdened.
28. The Court reiterates that the reasonableness of the length
of proceedings must be assessed in the light of the circumstances
of the case and with reference to the following criteria: the
complexity of the case, the conduct of the applicant and the
relevant authorities and what was at stake for the applicant in
the dispute (see, among many other authorities, Frydlender v.
France [GC], No. 30979/96, з 43, ECHR 2000-VII).
29. The Court agrees with the Government that the proceedings
at issue were of some complexity as they required examination of
voluminous housing regulations enacted in St. Petersburg and
concerned a complex factual background. The applicant changed,
amended and supplemented his claims on several occasions. The
Court considers that the task of the courts was rendered more
difficult by these factors, although it cannot accept that the
complexity of the case, taken on its own, was such as to justify
the overall length of the proceedings.
30. As to the applicant's conduct, both parties agreed that
the applicant had not attended one hearing on 5 July 2004.
Irrespective of the reasons for his absence, the delay incurred
therefrom was negligible. As to the Government's argument that the
applicant contributed to the delay in the proceedings by amending
his claims and complaining to various officials, the Court
reiterates that the applicant cannot be blamed for taking full
advantage of the resources afforded by national law in the defence
of his interest (see, mutatis mutandis, {Yagci} and Sargin v.
Turkey, judgment of 8 June 1995, Series A No. 319-A, з 66). The
Court cannot conclude that the applicant contributed to the
prolongation of the proceedings.
31. The Court observes, however, that substantial periods of
inactivity, for which the Government have not submitted any
satisfactory explanation, are attributable to the domestic
authorities. It took the district court several months to fix
hearings. For example, a period of six months lapsed between the
registration of the claim on 12 August 1998 and the first hearing
of 24 February 1999. Between 28 March and 19 December 2002 no
hearings appear to have been listed or held. Another delay of
approximately seven months was caused by the transfer of the case
from one judge to another, between 14 October 2003 and 5 May 2004.
In this respect, the Court recalls that Article 6 з 1 of the
Convention imposes on Contracting States the duty to organise
their judicial system in such a way that their courts can meet the
obligation to decide cases within a reasonable time (see, among
other authorities, {Loffler} v. Austria, No. 30546/96, з 57, 3
October 2000). In addition, there were several shorter periods
during which there was no apparent progress in the case.
32. The Court furthermore notes that the conduct of the
defendants was one of the reasons for the prolongation of the
proceedings. In the Court's opinion, the domestic authorities
failed to take adequate steps in order to ensure their attendance.
The defendants defaulted on at least thirteen occasions which
resulted in a delay of approximately two years and three months.
There is no indication that the court reacted in any way to that
behaviour, save for sending warnings. In any case, the Court finds
it peculiar that after the defendants had received the courts'
warning they did not attend three subsequent hearings and the
district court did not take any measures. Accordingly, the Court
considers that, the domestic courts did not avail themselves of
the measures available to them under national law to discipline
the participants to the proceedings and to ensure that the case be
heard within a reasonable time (see, mutatis mutandis, {Kusmierek}
v. Poland, No. 10675/02, з 65, 21 September 2004). The Court also
notes the Government's submission that the domestic courts could
have given a default judgment.
33. Having regard to the overall length of the proceedings,
and the circumstances of the case, in particular, that the
proceedings were pending for approximately six years and one month
before the first-instance court, the Court concludes that the
applicant's case was not examined within a reasonable time. There
has accordingly been a violation of Article 6 з 1 of the
Convention.
II. Alleged violation of Article 13 of the Convention
34. The applicant, invoking Article 1 of the Convention,
further complained that all his complaints about the excessive
length of the proceedings had been futile. The Court considers
that this complaint falls to be examined under Article 13 of the
Convention which reads as follows:
"Everyone whose rights and freedoms as set forth in [the]
Convention are violated shall have an effective remedy before a
national authority notwithstanding that the violation has been
committed by persons acting in an official capacity."
35. The Government contested the applicant's arguments.
A. Admissibility
36. The Court notes that this complaint is not manifestly
ill-founded within the meaning of Article 35 з 3 of the
Convention. It further notes that it is not inadmissible on any
other grounds. It must therefore be declared admissible.
B. Merits
37. The Court reiterates that Article 13 guarantees an
effective remedy before a national authority for an alleged breach
of the requirement under Article 6 з 1 to hear a case within a
reasonable time (see {Kudla} v. Poland [GC], No. 30210/96, з 156,
ECHR 2000-XI). It notes that the Government did not indicate any
remedy that could have expedited the determination of the
applicant's case or provided him with adequate redress for delays
that had already occurred (see Kormacheva v. Russia, No. 53084/99,
29 January 2004, з 64).
38. Accordingly, the Court considers that in the present case
there has been a violation of Article 13 of the Convention on
account of the lack of a remedy under domestic law whereby the
applicant could have obtained a ruling upholding his right to have
his case heard within a reasonable time, as set forth in Article 6
з 1 of the Convention.
III. Application of Article 41 of the Convention
39. Article 41 of the Convention provides:
"If the Court finds that there has been a violation of the
Convention or the Protocols thereto, and if the internal law of
the High Contracting Party concerned allows only partial
reparation to be made, the Court shall, if necessary, afford just
satisfaction to the injured party."
A. Damage
40. The applicant claimed 29,912 US dollars (USD) in respect
of pecuniary damage, namely for the loss of opportunity to acquire
a flat at the price of 1998, and 7,000 euros (EUR) in respect of
non-pecuniary damage.
41. The Government submitted that no casual link had been
shown between the facts of the case and the damage allegedly
suffered by the applicant.
42. The Court considers that the applicant has failed to
demonstrate that the pecuniary damage claimed was actually caused
by the violation of the Convention in his case. Consequently,
there is no cause to make an award under that head. On the other
hand, the Court accepts that the applicant suffered distress,
anxiety and frustration because of an unreasonable length of the
proceedings and the lack of an effective remedy for a breach of
the requirement to hear his case within a reasonable time. Making
its assessment on an equitable basis, it awards the applicant EUR
3,300 in respect of non-pecuniary damage, plus any tax that may be
chargeable on the above amount.
B. Costs and expenses
43. The applicant also claimed EUR 129 for the costs and
expenses incurred before the domestic courts and the Court.
44. The Government agreed that the claim should be granted
because it was substantiated.
45. According to the Court's case-law, an applicant is
entitled to reimbursement of his costs and expenses only in so far
as it has been shown that these have been actually and necessarily
incurred and were reasonable as to quantum. In the present case,
regard being had to the information in its possession and the
above criteria, the Court considers that the sum claimed should be
awarded in full, plus any tax that may be chargeable on the above
amount.
C. Default interest
46. The Court considers it appropriate that the default
interest should be based on the marginal lending rate of the
European Central Bank, to which should be added three percentage
points.
FOR THESE REASONS, THE COURT UNANIMOUSLY
1. Declares the application admissible;
2. Holds that there has been a violation of Article 6 з 1 of
the Convention;
3. Holds that there has been a violation of Article 13 of the
Convention;
4. Holds
a) that the respondent State is to pay the applicant, within
three months from the date on which the judgment becomes final in
accordance with Article 44 з 2 of the Convention, EUR 3,300 (three
thousand three hundred euros) in respect of non-pecuniary damage
and EUR 129 (one hundred twenty-nine euros) in respect of costs
and expenses, to be converted into Russian roubles at the rate
applicable at the date of settlement, plus any tax that may be
chargeable;
b) that from the expiry of the above-mentioned three months
until settlement simple interest shall be payable on the above
amounts at a rate equal to the marginal lending rate of the
European Central Bank during the default period plus three
percentage points;
5. Dismisses the remainder of the applicant's claim for just
satisfaction.
Done in English, and notified in writing on 22 December 2005,
pursuant to Rule 77 зз 2 and 3 of the Rules of Court.
Loukis LOUCAIDES
President
{Soren} NIELSEN
Registrar
|
