Шамаев (Shamayev) и другие
против Грузии и Российской Федерации
(Жалоба N 36378/02)
По материалам Постановления
Европейского Суда по правам человека
от 17 ноября 2005 года
(Бывшая Вторая секция)
Страсбург, 12 апреля 2005 г.
По делу "Шамаев и другие против Грузии и Российской Федерации"
Европейский Суд по правам человека (Вторая секция), заседая
Палатой в составе:
Ж.-П. Коста, Председателя Палаты,
А.Б. Бака,
Л. Лукайдеса,
К. Юнгвирта,
В. Буткевича,
М. Угрехилидзе,
А. Ковлера, судей,
а также при участии С. Долле, Секретаря Секции Суда,
заседая за закрытыми дверями 15 марта 2005 г.,
вынес следующее Постановление:
Процедура
1. Настоящее дело было инициировано жалобой (N 36378/02),
поданной в Европейский Суд 4 и 9 октября 2002 г. против Грузии и
Российской Федерации 13 гражданами этих стран чеченской и
кистинской <*> национальностей Абдулом-Вахабом Шамаевым, Ризваном
(Резваном) Виситовым, Хусейном Азиевым, Адланом (Асланом) Адаевым
(Адиевым), Хусейном Хаджиевым, Русланом Гелогаевым, Ахмедом
Магомадовым, Хамзатом Исаевым, Робинзоном Маргошвили, Георгием
Куштанашвили, Асланбеком Ханчукаевым, Исламом Хашиевым (он же
Рустам Элихаджиев, он же Бекхан Мулькоев); Тимуром (Русланом)
Баймурзаевым (он же Хусейн Алханов) (см. ниже з 54 и 55) в
соответствии со статьей 34 Европейской конвенции о защите прав
человека и основных свобод. Жалобы А. Ханчукаева и А. Адаева
поступили в Европейский Суд 9 октября 2002 г. Они были
присоединены к жалобам других заявителей, поданным 4 октября 2002
г.
-----------------------------------
<*> Представители чеченской этнической группы, проживающей в
Грузии.
2. Интересы заявителей в Европейском Суде, семерым из которых
была предоставлена ограниченная правовая помощь на стадии принятия
решения о приемлемости жалоб, представляли юристы ассоциации
"статья 42 Конституции" Л. Мухашаврия и М. Дзамукашвили, г.
Тбилиси (доверенности выданы 9 октября и 22 ноября 2002 г.).
Интересы этих семи заявителей также представлял юрист той же
ассоциации Н. Кинцурашвили (доверенность выдана 4 августа 2003
г.). Этим юристам оказывала содействие советник В. Вандова.
3. Интересы Грузии в Европейском Суде представляли Л. Челидзе,
а затем Т. Бурджалиани, с 9 августа 2004 г. - Е. Гурешидзе,
Генеральные уполномоченные Грузии при Европейском Суде по правам
человека. Интересы Российской Федерации в Европейском Суде
представлял Уполномоченный Российской Федерации при Европейском
Суде по правам человека П. Лаптев.
4. Заявители, в частности, утверждали, что их выдача в
Российскую Федерацию противоречила бы статьям 2 и 3 Конвенции. Они
требовали приостановления процедуры по их экстрадиции,
представления российскими властями информации об их будущем в
России и рассмотрения Европейским Судом их жалоб, касающихся
статей 2, 3, 6 и 13 Конвенции.
a) Рассмотрение дела по вопросу приемлемости жалобы
5. 4 октября 2002 г., в период с 15.35 до 16.20 заявители
передали факсимильное сообщение, содержащее ходатайство в
Европейский Суд о применении правила 39 Регламента Европейского
Суда от имени 11 заявителей (за исключением А. Адаева и А.
Ханчукаева, см. выше з 1).
6. В тот же день в 17.00 (20.00 по тбилисскому времени) в связи
с обстоятельствами, исключавшими принятие решения Председателем
Секции, заместитель Председателя Второй Секции (правило 12
Регламента Европейского Суда) принял решение указать властям
Грузии в соответствии с правилом 39 Регламента Европейского Суда
на то, что в интересах сторон и надлежащего отправления правосудия
по делу в Европейском Суде было бы желательно не выдавать 11
заявителей в Российскую Федерацию до того момента, пока Палата не
получит возможность рассмотреть жалобу в свете информации,
представленной властями Грузии. Властям Грузии было предложено
представить информацию, касающуюся оснований экстрадиции
заявителей, а также о мерах, которые примут власти Российской
Федерации в случае экстрадиции заявителей. Европейский Суд также
принял решение незамедлительно проинформировать власти Российской
Федерации о факте подачи жалобы и содержании предмета жалобы
(правило 40 Регламента Европейского Суда).
7. В 18.00 Секретарь-Канцлер Европейского Суда связался по
телефону с Генеральным уполномоченным Грузии при Европейском Суде
по правам человека, находившимся в то время в г. Страсбурге, с
тем, чтобы проинформировать его о факте подачи жалобы и решении
Европейского Суда. Несколько минут спустя помощник Генерального
уполномоченного перезвонил в Европейский Суд из г. Тбилиси и
попросил продиктовать имена лиц, подавших жалобу. Эти имена ему
были продиктованы.
8. В 18.50 власти Российской Федерации получили факсимильное
сообщение, содержащее решение Европейского Суда в части,
касающейся Российской Федерации, а также решение, принятое в
отношении Грузии.
9. Что касается властей Грузии, то передать им решение
Европейского Суда по факсу не представлялось возможным. В
телефонном разговоре технический сотрудник Министерства юстиции
Грузии, по всей видимости, дежурный, ссылался то на проблемы с
электричеством, то на отсутствие бумаги в факсимильном аппарате.
10. С Генеральным уполномоченным Грузии вновь связались по
телефону. Он сообщил о том, что уведомление Европейского Суда было
передано компетентным органам. И обещал сделать все необходимое,
чтобы решить проблему со связью, но упомянул, что это от него не
зависит.
11. Поскольку попытки связаться с Грузией оказались неудачными,
в 19.45 Секретарь-Канцлер Европейского Суда связался по мобильному
телефону с заместителем министра юстиции Грузии, отвечающим за
вопросы экстрадиции, а также за вопросы работы аппарата
Генерального уполномоченного Грузии при Европейском Суде, чтобы
сообщить ему о возникших проблемах и еще раз передать решение
Европейского Суда. Заместитель министра был проинформирован о том,
что в связи с отсутствием связи это сообщение является официальным
уведомлением о решении Европейского Суда. Заместитель министра
принял к сведению решение и пообещал попытаться восстановить
связь.
12. После ошибки в соединении в 19.56 письмо, содержащее
решение Европейского Суда, было передано в 19.59 (22.59 по
тбилисскому времени). В соответствии с процедурой экстрадиции в
19.10 (22.10 по тбилисскому времени) в аэропорту г. Тбилиси была
осуществлена выдача пяти заявителей властям Российской Федерации.
13. Жалоба была передана на рассмотрение во Вторую секцию
Европейского Суда (пункт 1 правила 52 Регламента). В соответствии
с пунктом 1 правила 26 Регламента для рассмотрения настоящего дела
в рамках этой Секции была образована Палата (пункт 1 статьи 27
Конвенции). 8 октября 2002 г. заместитель Председателя Второй
секции проинформировал о своем решении от 4 октября 2002 г.,
которое было одобрено Палатой.
14. 22 октября 2002 г. формуляр жалобы, поданной против Грузии
и Российской Федерации от имени 13 заявителей, был передан их
представителями в соответствии с правилом 47 Регламента.
15. 23 октября 2002 г. Европейский Суд предложил властям
Российской Федерации сообщить название и адрес места содержания
экстрадированных заявителей. 1 ноября 2002 г. власти Российской
Федерации потребовали от Европейского Суда письменных гарантий,
что эта информация останется конфиденциальной и не будет раскрыта
без надлежащего основания.
16. 5 ноября 2002 г. Европейский Суд продлил действие
обеспечительной меры в отношении заявителей, находившихся в г.
Тбилиси, до 26 ноября 2002 г. Европейский Суд также принял решение
рассмотреть ex officio <*> жалобы заявителей, поданные в отношении
статей 6 и 13 Конвенции, в контексте пункта 1 статьи 5, статей 2 и
4 Конвенции, образующих lex specialis <**> в области задержания, и
коммуницировать жалобу государствам-ответчикам (подпункт "b"
пункта 2 правила 54 Регламента). В то же время Европейский Суд
принял решение о рассмотрении жалобы в приоритетном порядке
(правило 41 Регламента) и возложить на Председателя Секции личную
ответственность за защиту конфиденциальности информации,
представленной властями Российской Федерации, которым было вновь
предложено сообщить адрес места содержания экстрадированных
заявителей и скоординировать их адвокатов.
-----------------------------------
<*> Ex officio (лат.) - в силу занимаемой должности.
<**> Lex specialis (лат.) - специальный закон.
17. 14 ноября 2002 г. власти Российской Федерации строго
конфиденциально сообщили адрес учреждения, в котором на тот момент
содержались экстрадированные заявители.
18. По требованию Европейского Суда 19 ноября 2002 г. власти
Российской Федерации приняли в Европейском Суде обязательства по
отношению ко всем 13 заявителям. В частности, они отметили, что:
"a) Заявители не будут приговорены к высшей мере наказания;
b) им гарантируется безопасность и медицинский уход;
c) им гарантируется беспрепятственный доступ к лечению и
медицинским консультациям;
d) им гарантируется беспрепятственный доступ к юридической
помощи и консультациям;
e) им гарантируется беспрепятственный доступ к Европейскому
Суду и возможность свободной переписки с ним;
f) гарантируется беспрепятственный доступ Европейского Суда к
заявителям и свободная переписка Европейского Суда с ними, а также
возможность проведения миссии по установлению фактов".
19. 20 ноября 2002 г. Уполномоченный по правам человека
Республики Грузия Н. Девдариани подала заявление о своем участии в
разбирательстве в качестве третьей стороны (пункт 2 статьи 36
Конвенции).
20. 23 и 25 ноября 2002 г. власти Грузии ходатайствовали об
отмене обеспечительной меры на том основании, что они располагают
необходимыми гарантиями властей Российской Федерации в отношении
будущего восьми заявителей в случае их экстрадиции. 25 ноября 2002
г. они предъявили фотографии заявителей. 26 августа 2003 г. власти
Грузии также представили фотографии камер, в которых содержались
неэкстрадированные заявители. Фотографии экстрадированных
заявителей были представлены властями Российской Федерации 23
ноября 2002 г., 22 января и 15 сентября 2003 г.
21. Принимая во внимание гарантии, представленные властями
Российской Федерации 19 ноября 2002 г., и учитывая, что вопрос
соблюдения этих обязательств, как и вопросы, касающиеся процедуры
экстрадиции в Грузии, будут рассмотрены во время дальнейшего
разбирательства по делу, 26 ноября 2002 г. Европейский Суд принял
решение не продлевать действие обеспечительной меры, указанной 4
октября 2002 г. Принимая во внимание деликатный характер дела и
его политический резонанс, а также требования властей государств-
ответчиков, Европейский Суд принял решение о соблюдении
конфиденциальности в отношении доступа к документам дела, как это
предусмотрено в пунктах 3 и 4 правила 33 Регламента
(действовавшего на тот момент).
22. 6 декабря 2002 г. три заявителя - Р. Гелогаев, И. Хашиев и
Т. Баймурзаев - подали в Европейский Суд ходатайство о
приостановлении своей экстрадиции, решение о которой было принято
28 ноября 2002 г. В тот же день Председатель временной Секции
принял решение не указывать властям Грузии на применение
обеспечительной меры, о которой ходатайствовали заявители.
23. 24 января 2003 г. депутат Парламента Грузии Е. Тевдорадзе
подала обращение в Европейский Суд с просьбой разрешить вступить в
процесс в качестве третьей стороны (пункт 2 статьи 36 Конвенции).
24. 17 июня 2003 г. Европейский Суд принял решение провести
слушание по вопросу приемлемости жалобы и указать властям
Российской Федерации в соответствии с правилом 39 Регламента, что
в интересах сторон и надлежащего отправления правосудия по делу в
Европейском Суде, в частности для подготовки проведения слушаний,
было бы желательно предоставить свободный доступ к
экстрадированным заявителям их адвокатов Мухашаврия и
Дзамукашвили. Вместе с тем Европейский Суд отклонил обращения об
участии в разбирательстве в качестве третьей стороны (пункт 2
статьи 36 Конвенции) Н. Девдариани и Е. Тевдорадзе (см. выше з 19
и 23).
25. Решением от 16 сентября 2003 г., принятым после проведения
слушаний по вопросу приемлемости жалобы (пункт 3 правила 54
Регламента), Палата объявила жалобу приемлемой, присоединив к
рассмотрению дела по существу два предварительных возражения
властей Российской Федерации. Для выяснения обстоятельств дела
Европейский Суд также принял решение о проведении миссии по
установлению фактов в Российской Федерации и Грузии в соответствии
с подпунктом "a" пункта 1 статьи 38 Конвенции и пункта 2 правила
42 Регламента Европейского Суда (действующего на тот момент).
b) Рассмотрение дела по существу
26. Палата назначила трех представителей - Ж.-П. Коста, А.Б.
Бака и В. Буткевича - для проведения миссии по установлению фактов
в двух странах. Миссия в Грузию должна была состояться с 28 по 31
октября 2003 г. 3 октября 2003 г. по просьбе властей Грузии было
принято решение перенести сроки проведения миссии в связи с
проведением в Грузии 2 ноября 2003 г. парламентских выборов.
27. Из объемной переписки с властями Российской Федерации по
поводу проведения миссии по установлению фактов следует выделить
следующее.
28. 30 сентября 2003 г. Европейский Суд проинформировал власти
Российской Федерации, что делегация Европейского Суда намерена
отправиться в Российскую Федерацию 27 октября 2003 г. для допроса
экстрадированных заявителей и инспектирования их камер в СИЗО г.
В. (см. ниже з 53). Власти Российской Федерации при переписке по
этому вопросу не привели никаких возражений, и миссия была
организована.
29. 20 октября 2003 г. власти Российской Федерации направили в
Европейский Суд постановление от 14 октября 2003 г., вынесенное
Ставропольским краевым судом, в соответствии с которым
Европейскому Суду отказано в доступе к обвиняемым Шамаеву,
Виситову, Адаеву и Хаджиеву на том основании, что их дело
рассматривается в уголовном производстве суда. Делегация
Европейского Суда сможет встретиться с этими лицами только после
принятия и вступления в силу приговора по делу. В соответствии с
этим постановлением Ставропольский краевой суд установил, что
обвиняемые Шамаев, Виситов и Адаев никогда не обращались в
Европейский Суд, Хаджиев подтвердил подачу жалобы в Европейский
Суд против Грузии на незаконную экстрадицию и настаивал на встрече
с судьями Европейского Суда.
30. Эта же почта содержала письмо от 15 октября 2003 г.,
подписанное судьей Ставропольского краевого суда Карташовым,
который отказал Европейскому Суду в возможности заслушать Азиева,
пятого экстрадированного заявителя. Он отмечал, что судебное
заседание по его делу назначено на 29 октября 2003 г. и что
"российским уголовно-процессуальным законодательством не
предусматривается возможность рассмотрения вопроса о контакте
судей Европейского Суда с Азиевым до проведения заседания и вне
их".
31. Представив эти документы, власти Российской Федерации
утверждали, что проведение миссии Европейского Суда по
установлению фактов нарушало бы национальное уголовно-
процессуальное законодательство, и требовали перенести срок
проведения миссии на тот момент, когда будет принято окончательное
решение по делу заявителей. Более того, такой подход
соответствовал бы принципу субсидиарности между национальным и
европейским судопроизводством.
32. Принимая во внимание эту информацию, 22 октября 2003 г.
Европейский Суд перенес дату своей миссии в Российскую Федерацию.
Тем не менее он напомнил властям Российской Федерации положения
статьи 34 и подпункта "a" пункта 1 статьи 38 Конвенции.
33. 7 января 2004 г. властям Российской Федерации были
предложены новые сроки проведения миссии (23 - 29 февраля 2004
г.). В случае невозможности проведения миссии в указанные сроки
было предложено представить другие даты до 9 января 2004 г.
Европейский Суд напомнил, что жалоба рассматривается в
приоритетном порядке (см. выше з 16). Власти Российской Федерации
были также проинформированы о том, что при возникновении проблем
безопасности во время организации проведения миссии по
установлению фактов содержания заявителей может быть предложено
другое, более безопасное место, куда будут переведены заявители.
34. В своем письме от 8 января 2004 г. власти Российской
Федерации обратились с критикой в адрес пресс-релиза Европейского
Суда о переносе срока проведения миссии в октябре 2003 г. и
отметили, что в соответствии с Конституцией Российской Федерации
органы судебной власти (в данном случае Ставропольский краевой
суд) пользуются независимостью, в то же время они отметили, что
Конвенция основывается на принципе субсидиарности.
35. 13 января 2004 г. власти Российской Федерации подтвердили,
что в Ставропольском краевом суде продолжается уголовное
производство в отношении заявителей, и так как окончательный и
подлежащий исполнению приговор не был вынесен, делегация
Европейского Суда не может встретиться с заинтересованными лицами.
Вместе с тем власти Российской Федерации не исключили, что
Ставропольский краевой суд может пересмотреть свое решение от 14
октября 2003 г., и посоветовали Европейскому Суду обратиться к
нему с таким ходатайством. Власти Российской Федерации объяснили,
что в соответствии с принципом субсидиарности вопрос контакта с
заявителями относится исключительно к компетенции Ставропольского
краевого суда, и никто, включая международный судебный орган, не
имеет права изменить или отменить его решение.
36. В то же время власти Российской Федерации потребовали от
Европейского Суда применить в отношении России такой же подход,
как и в отношении к Грузии (см. выше з 26), чтобы Европейский Суд
перенес сроки проведения миссии по установлению фактов в России из-
за проведения 14 марта 2004 г. президентских выборов. Они также
подтвердили, что в феврале делегация Европейского Суда может
столкнуться с проблемой безопасности на Северном Кавказе из-за
опасности террористических актов или плохих климатических условий.
37. 19 января 2004 г., напоминая об обязательствах, принятых 19
ноября 2002 г., Европейский Суд проинформировал власти Российской
Федерации о том, что он проведет миссию в начале мая 2004 года.
Европейский Суд вновь предложил рассмотреть возможность перевода
заявителей в более безопасное место. Суд в Страсбурге подтвердил,
что, если на этот раз не будут представлены гарантии и необходимые
условия для проведения миссии по установлению фактов, он будет
вынужден отменить проведение миссии и сделать соответствующие
выводы в соответствии с положениями Конвенции.
38. В ответ 23 января 2004 г. власти Российской Федерации вновь
подтвердили, что посещение заявителей будет возможно только после
вынесения в их отношении окончательного и подлежащего
обязательному исполнению приговора. Власти Российской Федерации
подтвердили, что их обязательства по отношению к Европейскому
Суду, принятые 19 ноября 2002 г., касающиеся, в частности,
свободного доступа к заявителям, относились только к стадии
предварительного следствия, а не судебного разбирательства. В
любом случае судебное заседание по вынесению приговора в
Ставропольском краевом суде будет открытым, и не будет никаких
препятствий для того, чтобы "присутствовать на заседании,
наблюдать за разбирательством и видеть обвиняемых".
39. Что касается сроков, предложенных Европейским Судом, власти
Российской Федерации, утверждая, что они примут все необходимые
меры для надлежащего проведения миссии, их отклонили на том
основании, что период с 1 по 11 мая в Российской Федерации
является праздничными днями, посвященными Дню Победы во Второй
Мировой войне. Предложение перевести заявителей в другое место
также отклонено по причине безопасности.
40. В следующем письме от 5 февраля 2004 г. власти Российской
Федерации подтвердили принятие всех мер по обеспечению
безопасности делегации Европейского Суда, включая авиационное
сопровождение, не исключая, тем не менее, возможность
террористических актов. В ответ Европейский Суд предложил властям
Российской Федерации организовать миссию по установлению фактов
после 12 мая 2004 г., когда в России пройдут праздничные дни, при
условии, что власти Российской Федерации в предварительном порядке
без каких-либо условий обязуются, что делегация Европейского Суда
получит свободный доступ к заявителям. Как только будут даны такие
обязательства, Европейский Суд приступит к оценке риска возможного
нападения террористов, упомянутого в письме.
41. 2 и 11 февраля 2004 г. власти Российской Федерации подали
ходатайства о переносе сроков проведения миссии по установлению
фактов в Грузии из-за проведения в Российской Федерации
президентских выборов, назначенных на 14 марта 2004 г. Европейский
Суд отклонил эти ходатайства 5 и 13 февраля 2004 г.,
соответственно.
42. 31 октября 2003 г. и 9 февраля 2004 г. власти Грузии
указали свидетелей, заслушивание которых Европейским Судом
представлялось им необходимым. Власти Российской Федерации сделали
то же самое 23 января 2004 г., но 19 февраля 2004 г. они отозвали
список свидетелей на том основании, что Европейский Суд не
согласился с их различными процессуальными требованиями (см. выше
з 36 и 41 и ниже з 243 <*>). Заявители не указали свидетелей.
-----------------------------------
<*> Обращаем ваше внимание, что данный пункт не вошел в эту
часть публикуемого Постановления Суда по делу "Шамаев и другие
против Грузии и Российской Федерации", которое в связи с большим
объемом будет публиковаться в пяти - шести номерах "Бюллетеня
Европейского Суда по правам человека" за 2007 год.
43. С 23 по 25 февраля 2004 г. в Верховном суде Грузии, в г.
Тбилиси, состоялось заслушивание шести неэкстрадированных
заявителей и двенадцати свидетелей. В этих слушаниях приняли
участие Мухашаврия и Кинцурашвили, а также делегации властей
Грузии и Российской Федерации. Два заявителя, Хашиев и Баймурзаев,
не явились, с 17 февраля 2004 г., по данным властей Грузии, они
считаются пропавшими без вести. Два свидетеля, Р. Маркелия и А.
Цхитишвили, не явились по причине отсутствия их на территории
Грузии.
44. В последний день слушаний Европейский Суд счел необходимым
выслушать представителей заявителей во внутренних судебных органах
Арабидзе, Хиджакадзе и Габаидзе, но юристы не смогли
незамедлительно явиться. Тогда им были переданы вопросы в
письменном виде, ответы на которые Европейский Суд получил 17
апреля 2004 г. (см. ниже з 212 <*>).
-----------------------------------
<*> Обращаем ваше внимание, что данный пункт не вошел в эту
часть публикуемого Постановления Суда по делу "Шамаев и другие
против Грузии и Российской Федерации", которое в связи с большим
объемом будет публиковаться в пяти - шести номерах "Бюллетеня
Европейского Суда по правам человека" за 2007 год.
45. 8 марта 2004 г. Европейский Суд предложил властям
Российской Федерации и Грузии по возможности представить
информацию, касающуюся исчезновения Хашиева и Баймурзаева, о месте
их содержания в Российской Федерации и состоянии их здоровья. 13 и
29 марта 2004 г. власти двух государств представили информацию
относительно этого исчезновения (см. ниже з 101).
46. 17 марта 2004 г. Европейский Суд передал властям Российской
Федерации уточненные сроки проведения миссии (5 - 8 июня 2004 г.).
Напомнив, что предыдущие попытки провести миссию окончились
неудачей, Европейский Суд предложил властям Российской Федерации
проинформировать его до 8 апреля 2004 г., берут ли на этот раз они
на себя обязательство гарантировать делегации Европейского Суда
прямой и беспрепятственный доступ к четырем экстрадированным 4
октября 2002 г. заявителям (Адаев, пятый заявитель, на этот момент
был освобожден; см. ниже з 107), а также к двум заявителям,
арестованным на территории Российской Федерации после их
исчезновения из Тбилиси (см. ниже з 100 и следующие). Обращая
внимание на положения подпункта "a" пункта 1 статьи 38 Конвенции,
Европейский Суд напомнил властям Российской Федерации, что в
случае, если не будут представлены безоговорочные подтверждения и
необходимые средства для проведения миссии, Европейский Суд
вынужден будет отказаться от попыток получить доступ к заявителям
и приступить к составлению постановления на основании тех данных,
которыми он располагает.
47. 21 апреля 2004 г. Ставропольский краевой суд принял решение
отказать Европейскому Суду в доступе к Азиеву. Это решение
основывалось на тех же причинах, что и решение от 14 октября 2003
г. (см. выше з 29).
48. 8 апреля 2004 г. власти Российской Федерации
проинформировали Европейский Суд, что, несмотря на их решимость
сотрудничать с Европейским Судом, не имеется возможности заслушать
Шамаева, Хаджиева, Адаева и Виситова, так как разбирательство
продолжается в суде кассационной инстанции. Власти Российской
Федерации не дали никакой справки о Азиеве и двух исчезнувших
заявителях (см. выше з 43), которые были арестованы на территории
Российской Федерации 19 февраля 2004 г.
49. Принимая во внимание безрезультатные попытки заставить
власти Российской Федерации изменить свою уклончивую позицию, 4
мая 2004 г. Европейский Суд принял решение отменить проведение
миссии по установлению фактов в Российской Федерации и приступить
к составлению постановления на основании материалов, имеющихся в
его распоряжении (см. Доклад Европейской Комиссии по делу "Кипр
против Турции" (Cyprus v. Turkey) от 4 октября 1983 г., жалоба N
8007/77, Decisions and Reports (DR), p. 73, з 52).
50. 4 мая 2004 г. Европейский Суд предложил сторонам
представить свои окончательные доводы по существу дела (пункт 1
правила 50 Регламента), а также замечания к протоколу слушаний,
проведенных в г. Тбилиси (пункт 3 правила А8 Приложения к
Регламенту). 11 июня 2004 г. власти Грузии представили свои
письменные доводы по существу дела. После того, как дважды был
продлен срок, установленный для представления замечаний, власти
Российской Федерации и заявители также представили свои замечания
20 июля и 9 августа 2004 г., соответственно. 11 июня и 9 августа
2004 г. власти Российской Федерации и Грузии представили свои
замечания к протоколу слушаний.
51. 7 и 13 сентября 2004 г. власти Российской Федерации и
Грузии сформулировали свои позиции относительно требования
заявителей о справедливой компенсации в соответствии с пунктом 3
правила 60 Регламента.
Факты
I. Обстоятельства дела
52. Заявители Абдул-Вахаб Шамаев, Ризван (Резван) Виситов,
Хусейн Азиев, Адлан (Аслан) Адаев (Адиев), Хусейн Хаджиев, Руслан
Гелогаев, Ахмед Магомадов, Хамзат Исаев, Робинзон Маргошвили,
Георгий Куштанашвили, Асланбек Ханчукаев, Ислам Хашиев (он же
Рустам Элихаджиев, он же Бекхан Мулькоев), Тимур (Руслан)
Баймурзаев (он же Хусейн Алханов) (см. ниже з 54 и 55), 15 граждан
Российской Федерации и Грузии, 1975, 1977, 1973, 1968, 1975, 1958,
1955, 1975, 1967, 19(..), 1981, 1979 (или 1980) и 1975 годов
рождения соответственно. Куштанашвили не сообщил дату своего
рождения (19..).
53. Заявители Шамаев, Виситов, Азиев, Адаев и Хаджиев, выданные
Грузией России 4 октября 2002 г., 17 и 18 октября были помещены в
следственный изолятор (далее - СИЗО) города А. Ставропольского
края на Северном Кавказе (см. выше з 17). Место их содержания с 4
по 17 - 18 октября 2002 г. остается неизвестным. 26 июля 2003 г.
Шамаев, Хаджиев, Виситов и Адаев были переведены в СИЗО города В.
Ставропольского края. По запросу Европейского Суда 7 октября 2003
г. власти Российской Федерации сообщили адрес этого СИЗО и
подтвердили, что Азиев находился в том же СИЗО (см. также ниже з
242). Дата его перевода не уточнена.
54. Не имея возможности заслушать заявителей, экстрадированных
в Российскую Федерацию (см. выше з 49), Европейский Суд указал
имена и фамилии четверых из них так, как они представлены
представителями Мухашаврия и Дзамукашвили. Имя Хусейна Хаджиева,
пятого заявителя, имеется в формуляре жалобы, направленном в
Европейский Суд 27 октября 2003 г. (см. ниже з 235 <*>).
-----------------------------------
<*> Обращаем ваше внимание, что данный пункт не вошел в эту
часть публикуемого Постановления Суда по делу "Шамаев и другие
против Грузии и Российской Федерации", которое в связи с большим
объемом будет публиковаться в пяти - шести номерах Бюллетеня
Европейского Суда по правам человека за 2007 год.
55. Что касается невыданных заявителей, Маргошвили находится на
свободе после оглашения оправдательного приговора 8 апреля 2003 г.
(см. ниже з 94). Гелогаев был освобожден после оглашения приговора
6 февраля 2004 г. (см. ниже з 99). Ханчукаев, Исаев, Магомадов и
Куштанашвили были освобождены 5 и 6 января и 18 февраля 2005 г.
(см. ниже з 98). Личности этих шести заявителей были установлены
Европейским Судом (см. ниже з 110 - 115 <*>). Хашиев и Баймурзаев
были арестованы 19 февраля 2004 г. властями Российской Федерации
после их исчезновения из г. Тбилиси 16 или 17 февраля 2004 г. Они
содержались в СИЗО г. Ессентуки (см. ниже з 101). Не имея
возможности заслушать этих заявителей на территории Российской
Федерации (см. выше з 46 и следующие), Европейский Суд использовал
те фамилии, которые были указаны их представителями при подаче
жалобы.
-----------------------------------
<*> Обращаем ваше внимание, что данные пункты не вошли в эту
часть публикуемого Постановления Суда по делу "Шамаев и другие
против Грузии и Российской Федерации", которое в связи с большим
объемом будет публиковаться в пяти - шести номерах Бюллетеня
Европейского Суда по правам человека за 2007 год.
56. Обстоятельства дела, как они представлены сторонами и
установлены Европейским Судом во время миссии по установлению
фактов, проведенной в г. Тбилиси, могут быть изложены следующим
образом.
A. Факты, касающиеся процедуры экстрадиции
1. Период, предшествовавший обращению в Европейский Суд
57. 3 - 5 августа 2002 г. заявители пересекли российско-
грузинскую границу недалеко от КПП у деревни Гиреви в Грузии.
Некоторые из них были ранены и имели при себе автоматы и гранаты.
Обратившись за помощью к грузинским пограничникам, они добровольно
сдали оружие. У них были проверены документы. Имена, которыми
назвались заявители: Абдул-Вахаб Шамаев, Ризван (Резван) Виситов,
Хусейн Азиев, Адлан (Аслан) Адаев (Алиев), Хусейн Хаджиев (Хосин
Хаджаев, Хажиев), Руслан Миржоев, Адлан (Алдан) Усманов, Хамзат
Исиев, Руслан Тепсаев, Сейбул (Фейсул) Байсаров, Аслан Ханоев,
Тимур (Руслан) Баймурзаев (Баемурзаев) и Ислам Хашиев, были также
установлены. Только пять первых заявителей имели при себе
российские паспорта.
58. Заявителей доставили в г. Тбилиси вертолетом, первое время
они находились в гражданской больнице, где раненые были
прооперированы. 5 августа 2002 г. Тепсаев (Маргошвили), Виситов,
Байсаров (Куштанашвили), Азиев, Шамаев, Хаджиев и Исиев (Исаев)
были допрошены в связи с нарушением таможенных правил (часть 4
статьи 214 Уголовного кодекса Грузии), незаконным ношением,
приобретением и перевозкой оружия (части 1 - 3 статьи 236 того же
Кодекса) и незаконным переходом границы (часть 2 статьи 344 того
же Кодекса). 6 августа 2002 г. по представлению следственного
управления Министерства безопасности Грузии Ваке-Сабурталинский
районный суд г. Тбилиси вынес определение об избрании меры
пресечения в виде заключения заявителей под стражу сроком на три
месяца. В соответствии с этим определением Шамаев был арестован 3
августа и шесть других заявителей - 6 августа 2002 г.
59. 6 августа 2002 г. Ханоев (Ханчукаев), Баймурзаев, Хашиев,
Усманов (Магомадов), Миржоев (Гелогаев) и Адаев были допрошены по
тем же основаниям. 7 августа 2002 г. Ваке-Сабурталинский районный
суд г. Тбилиси вынес определение об избрании меры пресечения в
виде заключения заявителей под стражу сроком на три месяца. В
соответствии с этим определением Усманов (Магомадов) и Миржоев
(Гелогаев) были арестованы 7 августа, Адаев - 5 августа и три
других заявителя - 6 августа 2002 г.
60. В соответствии с этими решениями 6 и 7 августа 2002 г.
заявители были переведены в тюрьму N 5 г. Тбилиси, за исключением
Маргошвили, который был помещен в центральный тюремный госпиталь.
Адаев был также госпитализирован (дата не установлена) (см. ниже з
142). В соответствии с определением о мере пресечения все
заявители являлись российскими гражданами.
61. 1 ноября 2002 г. содержание под стражей заявителей
Маргошвили, Исаева и Куштанашвили было продлено Тбилисским
городским судом на три месяца. 4 ноября 2002 г. этот же суд
продлил содержание под стражей на три месяца заявителей
Ханчукаева, Гелогаева, Хашиева, Магомадова и Баймурзаева.
62. 6 августа 2002 г. Генеральный прокурор Российской Федерации
В.В. Устинов нанес визит в г. Тбилиси, в ходе которого встретился
со своим грузинским коллегой. Он вручил ему запрос об экстрадиции
заявителей. Поскольку заявители находились в Грузии под
следствием, и документы, представленные в обоснование запроса об
экстрадиции, были признаны недостаточными в свете грузинского
законодательства и международного права, Генеральный прокурор
Грузии Н. Габричидзе в устной форме отказался выдать заявителей
(см. ниже з 182 и следующие). В рамках этой же встречи Генеральная
прокуратура Грузии потребовала, чтобы российская сторона
представила соответствующие документы в обоснование своего запроса
об экстрадиции, а также гарантии в отношении обращения с
заявителями и уважения их прав в случае экстрадиции.
63. Как следует из материалов дела, в тот же день Генеральный
прокурор Грузии изложил эти же требования в письменном виде, Он
проинформировал своего российского коллегу, что 6 августа 2002 г.
в отношении всех заявителей было возбуждено уголовное
преследование к Грузии, что в отношении семерых из них была
избрана мера пресечения в виде заключения под стражу и что шесть
других в скором времени предстанут перед судом, который вынесет
решение об их задержании. Он отметил, что запрос об экстрадиции не
содержал информации, устанавливающей личность, гражданство и место
жительства заинтересованных лиц, а также документов и нормативных
актов по фактам, вменяемым им в вину на территории Российской
Федерации, определений об избрании меры пресечения, удостоверенных
должным образом. Генеральный прокурор Грузии сделал вывод, что на
основании этих обстоятельств "вопрос об экстрадиции этих лиц не
может являться предметом обсуждения".
64. 12, 19 августа и 30 сентября 2002 г. российские власти
передали грузинским властям требуемые документы:
1) решения о возбуждении уголовного дела в отношении каждого из
заявителей;
2) объявление о международном розыске заявителей, сделанное
российскими властями 15 августа 2002 г.;
3) заверенные копии соответствующих судебных определений об
избрании в качестве меры пресечения для каждого заявителя
заключение под стражу, вынесенных 16 августа 2002 г. в
соответствии со статьей 108 Уголовно-процессуального кодекса
Российской Федерации Старопромысловским районным судом г. Грозного
по представлению следователя, проводившего расследование по делу;
4) извлечения из возбужденного против заявителей в Российской
Федерации уголовного дела с предъявленными против них обвинениями;
5) фотографии;
6) копии паспортов с фотографиями;
7) копии анкет N 1 <*>;
-----------------------------------
<*> Документ, содержащий фотографию заинтересованного лица,
составленный компетентными органами Министерства внутренних дел
Российской Федерации при выдаче этому лицу удостоверения личности
и подтверждающий ipso facto его гражданство.
8) другие документы, касающиеся их гражданства и установления
личности.
65. Власти Грузии представили Европейскому Суду только копии
документов, перечисленных в пунктах 1 - 3. Документам, упомянутым
в пункте 4, российскими властями был присвоен гриф "секретно" в
интересах надлежащего отправления правосудия.
66. В соответствии с определениями от 8 августа 2002 г.,
предъявленными Европейскому Суду властями Грузии, в отношении
заявителей в России было начало расследование по обвинению в
посягательстве на физическую неприкосновенность сотрудников
правоохранительных органов, преступлении, наказание за которое
предусматривает пожизненное заключение или смертную казнь (статья
317 Уголовного кодекса Российской Федерации, см. ниже з 260), в
организации незаконных вооруженных формирований и участии в этих
формированиях при отягчающих обстоятельствах (предусматривается
наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет в
соответствии с частью второй статьи 208 Уголовного кодекса
Российской Федерации), в незаконной торговле оружием при
отягчающих обстоятельствах (предусматривается наказание в виде
лишения свободы на срок от двух до шести лет в соответствии с
частью второй статьи 222 Уголовного кодекса Российской Федерации)
и незаконном пересечении границы Российской Федерации при
отягчающих обстоятельствах в июле 2002 года (предусматривается
наказание в виде лишения свободы до пяти лет в соответствии с
частью второй статьи 322 Уголовного кодекса Российской Федерации -
эти же документы, предъявленные властями Российской Федерации, в
отношении Адаева и Виситова датированы 13 августа 2002 г.).
67. Поскольку статья 6 Уголовного кодекса Грузии запрещает
экстрадицию лица в страну, где они обвиняются в преступлении,
наказание за которое предусматривает смертную казнь (см. ниже з
256), Генеральная прокуратура Грузии потребовала от российской
стороны гарантий, что такое наказание не будет применено к
заявителям.
68. Исполняющий обязанности Генерального прокурора Российской
Федерации В.В. Колмогоров в своем письме от 26 августа 2002 г.
проинформировал Генерального прокурора Грузии, что в Российской
Федерации начато расследование по факту нападения 27 июля 2002 г.
незаконных вооруженных формирований на группировку российских
войск в приграничной зоне. После задержания в Грузии 13 лиц,
которые незаконно пересекли границу сразу после этого нападения, и
в соответствии с показаниями трех свидетелей российские власти
возбудили в отношении этих лиц уголовное дело. Принимая во
внимание, что эти лица во время пересечения границы были
вооружены, и учитывая другие доказательства, российские власти
полагают, что речь идет о лицах, совершивших упомянутое нападение.
Колмогоров напомнил, что грузинская сторона выразила готовность
экстрадировать заявителей в том случае, если российская сторона
представит необходимые документы. Все затребованные документы были
представлены 19 августа 2002 г., российские власти вновь сделали
запрос об экстрадиции этих лиц в соответствии с Минской
конвенцией, заключенной в рамках Содружества Независимых
Государств (см. ниже з 266). Колмогоров заверил, что к этим лицам
не будет применена высшая мера наказания, учитывая, что мораторий
на смертную казнь действует в Российской Федерации с 1996 года.
Также он потребовал, чтобы уголовное дело, возбужденное в
отношении заявителей в Грузии, было передано властям Российской
Федерации, которые взяли на себя дальнейшее судебное
преследование.
69. 27 августа 2002 г. заместитель Генерального прокурора
Российской Федерации В.И. Зайцев проинформировал грузинскую
сторону, что мораторий на смертную казнь вступил в силу в
Российской Федерации и что в соответствии с определением
Конституционного Суда от 2 февраля 1999 г. (см. ниже з 262) ни в
одном субъекте Федерации никто не может быть приговорен к смертной
казни никаким судом.
70. 22 сентября 2002 г. обвинения, выдвинутые против заявителей
в Российской Федерации, были определены заново и расширены. Было
также возбуждено уголовное дело по обвинению в терроризме. Эти
определения, вынесенные индивидуально по каждому заявителю,
представляют собой идентичные тексты, как и сделанные 8 августа
2002 г. (см. выше з 66).
71. В своем письме от 27 сентября 2002 г. Колмогоров
проинформировал своего грузинского коллегу, что в отношении
заявителей было выдвинуто обвинение в терроризме и бандитизме при
отягчающих обстоятельствах, преступлении, за которое предусмотрено
наказание в виде лишения свободы на срок от восьми до двадцати лет
(часть третья статьи 205 и часть вторая статьи 209 Уголовного
кодекса Российской Федерации). Он заверил, что Генеральная
прокуратура Российской Федерации "гарантирует грузинской стороне,
что в соответствии с нормами международного права эти лица будут
пользоваться всеми правами на защиту, предусмотренными законом, в
том числе правом на помощь адвоката, не будут подвергаться пыткам
или жестокому, бесчеловечному, унижающему достоинство обращению
или наказаниям". Кроме того, он напомнил, что "мораторий на
смертную казнь действует с 1996 года, что является гарантией того,
что подлежащие выдаче лица не будут приговорены к смертной казни".
В этом письме, а также в письме от 26 августа 2002 г. 13
заявителей были упомянуты поименно без исключений.
72. После изучения документов, представленных властями
Российской Федерации, информации, переданной Министерством
безопасности Грузии, а также доказательств, полученных на момент
задержания, Генеральная прокуратура Грузии установила в первую
очередь личности Абдул-Вахаба Ахмедовича Шамаева, Хозиина
Хамидовича Хаджиева, Хусейна Мухамедовича Азиева, Резвана
Вахидовича Виситова и Алдана Лечиевича Адаева (имена представлены
в том виде, как они записаны в решениях о выдаче). Учитывая
тяжесть обвинений, предъявляемых в отношении указанных лиц в
Российской Федерации, 2 октября 2002 г. заместитель Генерального
прокурора Грузии подписал решение об их экстрадиции. 3 октября
2002 г. начальник управления по международным отношениям
Генеральной прокуратуры Грузии П. Мскхиладзе потребовал в
письменной форме от управления по исполнению наказаний
Министерства юстиции Грузии исполнения этих решений (см. ниже з
178). Доставка пяти заявителей из тюрьмы в аэропорт была назначена
на 4 октября 2002 г. на 9.00.
73. Вечером 3 октября 2002 г. адвокат нескольких заявителей в
национальных судах Габаидзе выступил по телевидению и подтвердил
получение конфиденциальной информации о неизбежной экстрадиции
некоторых заявителей (см. ниже з 124, 214 и 216). На следующее
утро адвокаты и близкие заявителей, а также представители
чеченского меньшинства в Грузии окружили здание тюрьмы и
организовали манифестацию.
2. Период после обращения в Европейский Суд 4 октября 2002 г.
74. 4 октября 2002 г. в 22.10 пятеро заявителей были переданы
представителям Федеральной службы безопасности Российской
Федерации в помещении аэропорта г. Тбилиси. Представители
заявителей сделали запись некоторых эпизодов процедуры
экстрадиции, которые транслировались по грузинскому каналу
"Рустави-2" вечером 4 октября 2002 г. На этих кадрах видно, как
четверо заявителей в сопровождении сотрудников грузинского
спецназа поднимаются по трапу самолета. Они резко подняли им
головы перед камерами. Шамаев, Адаев, Виситов и Хаджиев могут быть
идентифицированы с помощью фотографий, имеющихся в распоряжении
Европейского Суда (см. выше з 20). Азиев на этих фотографиях не
присутствует. Хаджиев показывает рану на шее и красные пятна
вокруг челюстей. У Виситова поврежден левый глаз. Вместе с тем эта
запись не позволяет судить о тяжести этих ранений. На пленке также
зафиксировано прибытие заявителей в Российскую Федерацию.
Экстрадированные лица с завязанными глазами спускаются с трапа
самолета в сопровождении лиц в военной форме и масках, которые,
находясь с двух сторон от заявителей, загибают им руки назад и
вверх, понуждая последних опустить голову.
75. Грузинский журналист сопровождает запись следующими
словами: "...если грузинские власти в ближайшее время не докажут,
что они выдали России виновных и установленных лиц, будет ясно,
что эта экстрадиция являлась подарком, сделанным Путину накануне
саммита стран - членов СНГ" (состоявшегося в г. Кишиневе 6 и 7
октября 2002 г.).
76. 8 октября 2002 г. Устинов проинформировал Уполномоченного
Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, что
власти Российской Федерации представили властям Грузии все
необходимые гарантии в отношении будущего заявителей в случае их
экстрадиции. По его словам, "пятеро из тринадцати чеченских
террористов были переданы", "грузинская сторона безосновательно
задерживает экстрадицию остальных лиц по единственной причине,
которая состоит в том, что не были установлены их личности".
77. В своем письме от 16 октября 2002 г. заместитель
Генерального прокурора Российской Федерации выразил благодарность
грузинской стороне "за положительное решение о выдаче пяти
террористов". Он подтвердил, что по прибытии в Российскую
Федерацию заявители были осмотрены врачами и "их состояние
здоровья было признано удовлетворительным", что к ним были
"допущены" адвокаты, что расследование велось "в строгом
соответствии с требованиями уголовно-процессуального
законодательства Российской Федерации" и что "имелись документы,
подтверждающие их российское гражданство". Он подтвердил гарантию,
"неоднократно предоставлявшуюся грузинским властям", о том, что "в
соответствии со статьями 2 и 3 Конвенции и Протокола N 6 к
Конвенции эти лица не будут приговорены к высшей мере наказания,
не будут подвергаться пыткам или бесчеловечным, жестоким или
унижающим достоинство обращению или наказаниям". Вместе с тем
после проведения процедуры идентификации личности
неэкстрадированных заявителей с помощью их фотографий, они были
установлены как участники нападения 27 июля 2002 г. в
Итумкалинском районе (Чеченская Республика) на российского
военнослужащего. Заверив, что "после экстрадиции будут проведены
дополнительные процедуры по установлению личности", заместитель
Генерального прокурора Российской Федерации вновь потребовал
выдачи заявителей, содержащихся в г. Тбилиси, на основании статей
56, 67 и 80 Минской конвенции.
78. 28 октября 2002 г. Генеральная прокуратура Российской
Федерации вновь направила грузинским властям постановление о
возбуждении уголовного дела в отношении Гелогаева (упоминавшегося
под именем Миржоев), Хашиева и Баймурзаева и потребовала их выдачи
(представители заявителей подчеркивали, что на этот момент трое
заявителей уже отказались от фамилий, указанных первоначально
грузинским властям).
79. 29 октября 2002 г. Генеральный прокурор Грузии ответил, что
фамилии, указанные в определениях о предварительном заключении,
принятом российским судом в отношении восьми заявителей,
содержащихся в Тбилиси, не являются их настоящими фамилиями, и что
следует установить их настоящие имена, прежде чем согласиться на
их экстрадицию. Он пояснил, что "в отличие от пяти лиц, выданных 4
октября 2002 г.", имена шести задержанных, истребуемых российской
стороной, вызывают "серьезные сомнения", и что седьмой и восьмой
задержанные, указанные как Тепсаев и Байсаров, в действительности
имеют фамилии Маргошвили и Куштанашвили. Они родились в Грузии, а
не в Чечне. Генеральный прокурор Грузии выразил сожаление, что
"российские власти настаивают на экстрадиции Тепсаева и
Баймурзаева, хотя знают, что Тепсаев не является Тепсаевым, а
Баймурзаев не является Баймурзаевым". С его точки зрения, данное
обстоятельство ставит также под сомнение данные, представленные
российской стороной в отношении оставшихся шестерых заявителей.
80. 21 ноября 2002 г. Гелогаев, Магомадов, Куштанашвили, Исаев,
Ханчукаев, Баймурзаев и Хашиев обратились к Президенту Грузии и
Председателю Парламента Грузии с просьбой не выдавать их
Российской Федерации. Они утверждали, что "абсолютно уверены, что
российские власти - военные и другие - подвергнут их пыткам и
бесчеловечному обращению и что они будут расстреляны без всякого
суда".
81. В декларации от 15 октября 2002 г. "министерства
иностранных дел Чеченской Республики Ичкерия" говорилось, что 5
октября 2002 г. Хусейн Азиев, экстрадированный заявитель,
скончался вследствие жестокого обращения. В ответном письме от 18
октября 2002 г. власти Российской Федерации опровергли эту
информацию в Европейском Суде и заявили, что все экстрадированные
заявители, включая Азиева, живы и здоровы, что они содержатся в
нормальных условиях в одном из СИЗО Ставропольского края. 23
октября 2002 г. Европейский Суд предложил указать точный адрес
данного учреждения для установления прямой связи с заявителями
(см. выше з 15).
82. Представители заявителей выразили сомнение в правдивости
ответа властей Российской Федерации. Они отметили, что некто
Хусейн Юсупов, чеченец, содержавшийся в Министерстве безопасности
Грузии до конца сентября 2002 года, впоследствии пропал без вести.
По словам грузинских властей, он был освобожден. По словам матери
Юсупова, пришедшей на свидание в день его освобождения, ее сын не
выходил из здания тюрьмы. У адвокатов есть подозрение, что он мог
быть выдан российским властям "вне связи с делом" "вместо" одного
из скончавшихся заявителей. Они обратили внимание Европейского
Суда на жестокое обращение, которому был подвергнут Азиев до его
экстрадиции (см. ниже з 125 и 135).
3. Процедура экстрадиции после отмены Европейским Судом
обеспечительных мер 25 ноября 2002 г.
83. После того, как было установлено, что Баймурзаев, Миржоев и
Хашиев на самом деле являются соответственно Алхановым Хусейном
Мауладиновичем, Гелогаевым Русланом Ахмедовичем и Элихаджиевым
Рустамом Усмановичем и что они являются гражданами Российской
Федерации, 28 ноября 2002 г. Генеральная прокуратура Грузии
согласилась на их экстрадицию в Российскую Федерацию. В
постановлении об экстрадиции было четко указано, что заявители
должны быть уведомлены о принятии этого постановления и им должно
быть разъяснено о том, что они имеют право обжаловать это решение
в судебном порядке.
84. 29 ноября 2002 г. эти заявители обратились в Крцанисси-
Мтхатцимидинский районный суд г. Тбилиси. Их представители
считали, что в запросе об экстрадиции не были указаны настоящие
имена их клиентов и что приложенные к нему фотографии были сделаны
грузинскими властями во время их содержания в тюрьме N 5 г.
Тбилиси. Они жаловались на то, что в постановлениях об определении
меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении их
клиентов, вынесенных 16 августа 2002 г., судом г. Грозного (см.
выше з 64), не указан срок содержания под стражей и что
производство по делу полностью нарушает права заявителей на
защиту. В связи с этими нарушениями они требовали, чтобы
экстрадиция была отменена. Кроме того, представители подтверждали
свои доводы доводом о том, что Россия не ратифицировала Протокол N
6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод
и, следовательно, гарантии, предоставленные российской стороной,
не являлись достаточными с точки зрения Конвенции о выдаче. По их
мнению, для того, чтобы эти гарантии были достаточными, они должны
быть предоставлены Президентом Российской Федерации.
85. 5 декабря 2002 г. эта жалоба была отклонена. 25 декабря
2002 г. Верховный суд Грузии отменил данное решение и вернул дело
в суд первой инстанции.
86. 13 марта 2003 г. суд, пересматривавший дело, признал
экстрадицию Хашиева и Гелогаева правомерной. Было установлено, что
27 октября 2000 г. и 1 ноября 2001 г. (1 февраля 2002 г., по
утверждению Верховного суда Грузии, см. ниже з 88) Баймурзаеву и
Гелогаеву соответственно был предоставлен статус беженцев на
территории Грузии. Исполняющий обязанности министра Грузии по
делам беженцев подтвердил в суде, что эти статусы были
предоставлены в соответствии с Законом о беженцах (см. ниже з
257). После того как было установлено, что Баймурзаев никогда не
лишался статуса беженца в установленном законом порядке, суд
принял решение о невозможности его экстрадиции в Российскую
Федерацию. В отношении Гелогаева суд постановил, что решением от
25 ноября 2002 г. Министерство Грузии по делам беженцев лишило его
статуса беженца на основании письма Министерства внутренних дел
Грузии от 20 ноября 2002 г., а также доклада комиссии по
предоставлению статуса беженцев.
87. Основываясь на заключениях судебной экспертизы и
разъяснениях представителей Генеральной прокуратуры Грузии, суд
признал установленным тот факт, что к запросу российских властей
об экстрадиции были приложены фотографии заявителей, сделанные
грузинскими властями 7 августа 2002 г. во время содержания
заявителей в тюрьме N 5 г. Тбилиси. По мнению суда, направление
этих фотографий российским властям было необходимо для
установления личности заявителей.
88. 16 мая 2003 г. Верховный суд Грузии оставил без изменения
это постановление в части, касающейся невозможности экстрадиции
Баймурзаева. Он также постановил приостановить экстрадицию
Гелогаева до окончания административного разбирательства, начатого
им в отношении решения о лишении его статуса беженца от 25 ноября
2002 г. Что касается заявителя Хашиева, Верховный суд Грузии
установил, что его фотография, сделанная грузинскими властями,
была передана российской стороне с целью установления его
личности, но его личность не была установлена. Вместе с тем защита
представила копию российского паспорта, в соответствии с которым
Хашиев на самом деле являлся Мулькоевым, а не Хашиевым или
Элихаджиевым (см. выше з 83 и ниже з 101). По требованию
Генеральной прокуратуры Грузии российские власти проверили эту
копию паспорта на его подлинность и 6 мая 2003 г.
проинформировали, что такой паспорт никогда не выдавался. Принимая
во внимание данные обстоятельства, Верховный суд Грузии принял
решение о приостановлении экстрадиции Хашиева в связи с тем, что
его личность не была установлена, передав эту часть дела в
Генеральную прокуратуру Грузии для дополнительного расследования.
B. Уголовное разбирательство, возбужденное в отношении
заявителей властями Российской Федерации и Грузии
1. Рассмотрение в судах Грузии дела о незаконном переходе
границы
89. Представшие перед Тбилисским городским судом по обвинению в
незаконном переходе границы Ханчукаев и Магомадов 15 июля 2003 г.
были оправданы в связи с отсутствием в их действиях состава
преступления. В частности, было установлено, что эти заявители,
получив ранения, были вынуждены перейти российско-грузинскую
границу в связи с "крайней необходимостью", стремясь избежать
столкновения с российской армией и получить убежище, чего они
добивались с 25 июля 2002 г. Суд посчитал, что эти лица были
вынуждены совершить это правонарушение, не имея другого выхода, и
что "нарушенное достояние (национальная безопасность, граница и
т.д.) естественным образом рассматривалось этими лицами как менее
значимое, чем достояние спасенное - их собственная жизнь". Было
также установлено, что следственные органы не допросили
пограничников и привлекли к ответственности двух заявителей на
основании их собственных показаний. Суд заслушал этих
пограничников, по словам которых, в том месте, где заявители
проникли на территорию Грузии, граница не была разделена даже при
помощи флага, и при отсутствии опознавательных знаков граница
между двумя государствами была определена приблизительно. Они
подтвердили, что в указанный момент пограничные зоны и сама
граница подверглись обстрелу со стороны российских вооруженных сил
и что заявители сдали оружие без оказания какого-либо
сопротивления, обратившись с просьбой о предоставлении убежища на
территории Грузии.
90. 2 декабря 2003 г. это решение было утверждено в
кассационном порядке, но Ханчукаев и Магомадов не могли быть
освобождены, так как проходили по другому уголовному делу,
связанному с совершением насильственных действий в отношении
сотрудников тюрьмы в ночь с 3 на 4 октября 2002 г., в связи с
которыми 18 декабря 2002 г. была избрана мера пресечения в виде
предварительного заключения под стражу (см. ниже з 96 и
следующие).
91. 9 октября 2003 г. Тбилисским городским судом по тем же
основаниям, что и заявители Ханчухаев и Магомадов, был также
оправдан заявитель Исаев, обвинявшийся в нарушении границы. Суд, в
частности, установил, что при переходе на территорию Грузии у
этого заявителя имелись два огнестрельных ранения в левое плечо. В
лесу он встретился с Хаджиевым и Азиевым, двумя другими
заявителями, которые также бежали от обстрела российских войск.
Они искали убежище в хижине грузинского пастуха по имени Леван.
Здесь также укрылась и другая группа чеченцев. После того, как они
узнали от пастуха, что уже находятся на грузинской территории,
оставшиеся в живых послали хозяина хижины к грузинским
пограничникам, чтобы попросить о помощи. Они добровольно сдали
оружие и попросили предоставления убежища в Грузии. Эти факты были
подтверждены в городском суде пограничниками (см. выше з 89).
92. Кроме того, судом было установлено, что о задержании Исаева
было сообщено российским властям Министерством безопасности
Грузии. После задержания Исаев трижды изменял имя своего отца,
прежде чем было установлено, что его звали Мовли. В связи с этими
изменениями российские власти также изменяли документы, связанные
с запросом об экстрадиции этого заявителя. Суд установил, что
"документы, предъявленные Генеральной прокуратурой Российской
Федерации, имеющиеся в материалах дела, являются сфабрикованными
для того, чтобы добиться экстрадиции заявителя". Из этого следует
только то, что этот заявитель "был известен российским
правоохранительным органам (...) до его задержания в Грузии".
93. 11 декабря 2003 г. этот оправдательный приговор был
утвержден в кассационном порядке. Исаев не мог быть освобожден в
связи с проведением расследования по уголовному делу,
возбужденному в отношении насильственных действий против
сотрудников тюрьмы (см. ниже з 96 и следующие).
94. 8 апреля 2003 г. Куштанашвили и Маргошвили, являющиеся
гражданами Грузии, были частично оправданы по делу о незаконном
ношении, транспортировке и хранении оружия. Часть этого дела
(нарушение границы и таможенных правил) была возвращена на
дополнительное расследование. Их предварительное заключение также
было заменено на судебный контроль, и они были освобождены в зале
суда. 20 мая 2003 г. Куштанашвили снова был арестован согласно
постановлению о возбуждении дела о насильственных действиях в
отношении сотрудников тюрьмы и применении к нему 28 февраля 2003
г. меры пресечения в виде предварительного заключения под стражу
(см. ниже з 96 и следующие).
95. 6 февраля 2004 г. Тбилисский городской суд также вынес
оправдательный приговор в отношении Гелогаева, Хашиева и
Баймурзаева по делу о нарушении границы. 16 апреля 2004 г.
Верховный суд Грузии отменил это решение и направил дело на новое
расследование.
2. Разбирательство по делу о насильственных действиях в
отношении государственных служащих Грузии
96. 4 октября 2002 г. в 9.00 следователь Р. Маркелия в
присутствии двух свидетелей составил акт о состоянии камеры N 88,
где содержались десять заявителей до того, как покинули ее
несколько часов спустя (см. ниже з 123). Он констатировал
нанесенный камере ущерб, а именно разобранную мебель и
поврежденные стены. 9 октября 2002 г. было возбуждено уголовное
дело. 1 ноября 2002 г. Генеральная прокуратура Грузии представила
на экспертизу ряд предметов для установления их принадлежности к
обстановке камеры N 88. В отчете экспертизы от 25 декабря 2002 г.
идентифицированы следующие предметы: металлические прутья и
кольца, выломанные механическим путем из оконных решеток и
двухъярусных кроватей камеры N 88; основание вентилятора той же
камеры; куски кирпича, извлеченные из стены той же камеры и
помещенные в джинсы с завязанными штанинами; заточенная ложка,
вставленная в корпус пластиковой зажигалки, превращенная таким
образом в нож; столовая ложка, заточенная с одной стороны, и
другие предметы, использовавшиеся в камере или являющиеся частью
ее обстановки.
97. 29, 30 ноября и 16 декабря 2002 г. на всех заявителей,
которые не были выданы России, за исключением Маргошвили, были
заведены уголовные дела по обвинению в преднамеренном
сопротивлении с применением силы, оказанном группой заключенных в
отношении государственных служащих, а также в отказе подчиниться
закономерным требованиям сотрудников пенитенциарной системы с
целью воспрепятствования работе учреждения. 30 ноября и 16 декабря
2002 г. постановления о заведении дела были доведены до сведения
заявителей на русском языке.
98. 24 мая 2004 г. Куштанашвили, Магомадов, Исаев и Хапчукаев
были приговорены судом первой инстанции к четырем годам лишения
свободы каждый. В соответствии с этим решением задержанные,
находившиеся в камере N 88, из телевизионного сообщения узнали,
что "некоторые чеченцы" будут экстрадированы, но не знали, кто
конкретно, они оказали сопротивление сотрудникам администрации
учреждения, которые пришли за ними в камеру. Задержанные были
вооружены металлическими предметами, частями кроватей и
сантехнического оборудования, а также кусками кирпича,
закрученными в простыни и одежду, используемыми для метания. Они
нанесли телесные повреждения сотрудникам тюрьмы и спецназа. 26
августа 2004 г. Тбилисский городской суд оставил это решение без
изменения. 25 ноября 2004 г. Верховный суд Грузии, рассмотрев
кассационную жалобу заявителей, отменил постановление суда
апелляционной инстанции и приговорил заявителей к лишению свободы
сроком на два года и пять месяцев. Период содержания под стражей
до вынесения приговора был включен в этот срок. Заявитель
Ханчукаев был освобожден 5 января 2005 г., Магомадов и Исаев - 6
января 2005 г. и Куштанашвили - 18 февраля 2005 г.
99. 6 февраля 2004 г. по этому же делу судом первой инстанции
заявители Гелогаев, Хашиев и Баймурзаев были приговорены к лишению
свободы сроком на один год. Этот срок включал в себя время
предварительного заключения, трое заявителей были освобождены в
зале суда. 16 апреля 2004 г. Верховный суд Грузии отменил это
решение и отправил дело на новое рассмотрение.
a) Исчезновение заявителей Хашиева (Элихаджиева, Мулькоева) и
Баймурзаева (Алханова) после их освобождения
100. Эти заявители, а также Гелогаев, освобожденные 6 февраля
2004 г., остановились у родственника в г. Тбилиси. 16 февраля 2004
г. они ушли из дома и направились на прием в Министерство Грузии
по делам беженцев, но по дороге исчезли. 25 февраля 2004 г.
средства массовой информации Грузии со ссылкой на российские
средства массовой информации объявили, что пропавшие без вести
заявители содержатся в исправительном учреждении на территории
Российской Федерации в г. Ессентуки за незаконное пересечение
российско-грузинской границы. 5 марта 2004 г. Мухашаврия
проинформировала Европейский Суд о своем беспокойстве по поводу
состояния здоровья заявителя Баймурзаева, который нуждался в
операции на челюсти. Она объяснила, что после освобождения эти
заявители не выходили из дома без сопровождения своих
представителей. Успокоенные своими представителями, что им нечего
опасаться в Тбилиси, заявители Хашиев и Баймурзаев решились выйти
на улицу без сопровождения в этот день впервые.
101. 13 марта 2004 г. грузинские власти подтвердили, что в
соответствии с результатами следствия, проведенного Министерством
внутренних дел Грузии, оба заявители пропали без вести 16 февраля
2004 г. в 10.30. Позднее они были задержаны российскими властями
недалеко от деревни Ларси (Республика Северная Осетия - Алания) за
незаконное пересечение государственной границы. 29 марта 2004 г.
власти Российской Федерации подтвердили, что оба заявителя были
задержаны 19 февраля 2004 г. в деревне Ларси сотрудниками
Федеральной службы безопасности Российской Федерации в связи с
тем, что они были объявлены в розыск. В момент задержания у
Хашиева находилось два поддельных паспорта на имя Мулькоева (см.
выше з 88). 20 февраля 2004 г. в отношении заявителей Хашиева и
Баймурзаева были возбуждены уголовные дела, и они были помещены в
исправительное учреждение г. Ессентуки по решению
Старопромысловского районного суда г. Грозного под именами Рустама
Усмановича Элихаджиева и Хусейна Мауладиновича Алханова. 6 марта
2004 г. они были переведены в СИЗО города А., 22 марта 2004 г. они
вновь были доставлены в г. Ессентуки в связи с проводимым
расследованием.
102. 8 апреля 2004 г. власти Российской Федерации предъявили
фотографии этих заявителей, а также фотографии камер, в которых
они находились в СИЗО города А. (душевой, медчасти, кухни).
Заявители Хашиев и Баймурзаев содержались отдельно друг от друга,
каждый в камере размером 16,4 кв. м с окном, туалетом и
радиоточкой. В этих камерах, рассчитанных на четырех человек,
содержались четыре задержанных. Из "карты задержанного" следует,
что заявитель Хашиев находился под усиленным контролем. Заявители
никогда не жаловались на условия содержания. На фотографиях они
сняты в профиль и анфас в двух разных комнатах, не похожих на
камеры, фотографии которых были представлены.
103. В соответствии с медицинским заключением от 24 марта 2004
г. состояние здоровья заявителя Хашиева было удовлетворительным и
не имелось никаких недавних телесных повреждений. У заявителя
Баймурзаева имелся перелом нижней челюсти, осложненный
остеомиелитом. В 2000 году он был ранен осколком артиллерийского
снаряда в подбородок, и в 2002 году ему была сделана операция на
челюсти. В 2003 году у него вновь был перелом той же кости. 12
марта 2004 г. в России ему был сделан рентген, и 15 марта 2004 г.
после консультации стоматолога ему было предложено хирургическое
вмешательство в условиях стационара.
104. На слушаниях в Тбилисском городском суде заявитель
Гелогаев выразил беспокойство исчезновением двух его товарищей и
утверждал, что они были тайно экстрадированы в обмен на некие
политические уступки, полученные Президентом Грузии во время его
первого официального визита в Российскую Федерацию после выборов в
январе 2004 года.
105. Из документов, предъявленных грузинскими властями 19
сентября 2004 г., следует, что 28 марта 2004 г. прокуратура г.
Тбилиси возбудила уголовное дело в связи с захватом заложников
Хашиевым и Баимурзаевым. Власти Грузии не представили никаких
объяснений на этот счет.
106. 5 и 30 ноября 2004 г. Мухашаврия представила
постановления, вынесенные 14 сентября и 11 октября 2004 г.
Верховным судом Чеченской Республики соответственно по делам
Хашиева (он же Элихаджиев, Мулькоев) и Баймурзаева (он же
Алханов), которые она получила с помощью близких заявителей. В
этих постановлениях Хашиев упоминается под именем Рустама
Усмановича Элихаджиева, а Баймурзаев - под именем Хусейна
Мауладиновича Алханова (см. выше з 83). Первый родился в 1980 году
в Грозном, а второй - в 1975 году в деревне Аки-Юрк, в Ингушетии.
Во время судебного разбирательства Хашиев утверждал, что 16
февраля 2004 г. он был задержан не на границе с Российской
Федерацией, а на проспекте Руставели в г. Тбилиси, после чего был
переправлен в г. Ессентуки (см. выше з 101).
В соответствии с постановлениями Хашиев и Баймурзаев входили в
вооруженное бандформирование, созданное в Панкисском ущелье в
Грузии неким Иссабаевым для уничтожения военнослужащих федеральных
вооруженных сил в Чечне, а также сотрудничающих с ними местных
жителей. В июле 2002 года они нелегально отправились в
Утумкалинский район Чеченской Республики в составе 60 других
членов данного бандформирования. 27 июля 2002 г. банда, окруженная
российскими пограничниками, открыла огонь и атаковала их. Восемь
российских военнослужащих погибли, другие получили ранения.
Принимая во внимание отсутствие доказательств их прямого участия в
этом нападении, Хашиев и Баймурзаев были освобождены от
ответственности по обвинению в терроризме и преступлениях,
предусмотренных частью третьей статьи 205 и статьей 317 Уголовного
кодекса Российской Федерации (см. выше з 66 и 71). Они также были
оправданы в отношении преступлений, предусмотренных частью
четвертой статьи 188 и частью второй статьи 208 Уголовного кодекса
Российской Федерации (см. выше з 66) в связи с отсутствием в их
действиях состава преступления. Хашиев был приговорен к наказанию
в виде лишения свободы сроком на 13 лет, а Баймурзаев - на 12 лет
с отбыванием наказания в колонии строгого режима за участие в
незаконном вооруженном бандформировании, незаконное пересечение
границы и за ношение, транспортировку и хранение оружия. Хашиев
был также осужден за использование фальшивого паспорта на имя
Мулькоева (см. выше з 101). Вынося такие наказания, Верховный суд
Чеченской Республики принял во внимание возраст заинтересованных
лиц и то, что они не были судимы раньше. В отношении Баймурзаева
суд также учел его состояние здоровья (серьезное искривление
нижней челюсти). Эти постановления могли быть обжалованы в
Верховный Суд Российской Федерации.
3. Уголовное разбирательство в отношении заявителей,
экстрадированных в Российскую Федерацию
107. По утверждению властей Российской Федерации, дела
заявителей Шамаева, Хаджиева, Виситова и Адаева "летом 2003 года"
были переданы на рассмотрение в Ставропольский краевой суд. Дело
Азиева было передано в этот же суд 26 августа 2003 г. 24 февраля
2004 г. в г. Тбилиси власти Российской Федерации в устной форме
проинформировали Европейский Суд о том, что 18 февраля 2004 г.
Ставропольский краевой суд принял решение в отношении четырех
первых заявителей. Прокуратура просила установить наказание в виде
тюремного заключения сроком на 19 лет для Шамаева и Хаджиева и 18
лет для Виситова и Адаева. Суд приговорил Шамаева и Хаджиева к
наказанию в виде лишения свободы сроком на три и шесть лет
соответственно с отбыванием наказания в колонии общего режима,
Виситова - к десяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в
колонии строгого режима и Адаева - к одному году и шести месяцам
лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима.
Так как Адаев уже отбыл срок наказания, он был освобожден в зале
суда. Что касается Азиева, то, принимая во внимание его просьбу о
предоставлении помощи переводчика и некоторые другие требования
процедурного характера, его дело было выделено в отдельное
производство и следствие по нему продолжалось.
108. Власти Российской Федерации утверждали, что они не могут
передать Европейскому Суду копию приговора от 18 февраля 2004 г.
По их мнению, новый Уголовно-процессуальный кодекс Российской
Федерации, принятый российской законодательной властью в
соответствии с рекомендациями Совета Европы, разрешает получить
копию решения только осужденному. Власти изъявили готовность
сотрудничать с Европейским Судом, но выразили сожаление, что в
данном случае это сотрудничество было невозможно в связи с
рекомендациями Совета Европы. Чтобы получить этот документ, власти
предложили Европейскому Суду направить письмо в соответствующий
российский судебный орган. Из письма властей Российской Федерации
от 8 апреля 2004 г. Европейский Суд узнал, что решение от 18
февраля 2004 г. было обжаловано в кассационном порядке (см. выше з
48). В своих доводах от 20 июля 2004 г. власти Российской
Федерации сообщили, что суд кассационной инстанции отменил
приговор суда первой инстанции (см. ниже з 272 <*>).
-----------------------------------
<*> Обращаем ваше внимание, что данный пункт не вошел в эту
часть публикуемого Постановления Суда по делу "Шамаев и другие
против Грузии и Российской Федерации", которое в связи с большим
объемом будет публиковаться в пяти - шести номерах Бюллетеня
Европейского Суда по правам человека за 2007 год.
109. 25 февраля 2004 г в г. Тбилиси власти Российской Федерации
представили Европейскому Суду фотографии СИЗО города В. и камер, в
которых находились четверо экстрадированных заявителей, сделанные
19 февраля 2004 г. (пятый заявитель - Адаев был освобожден
раньше). На фотографиях были изображены кухня и прачечная,
просторные и оборудованные всем необходимым, а также душевая.
Камеры заявителей также просторны и хорошо освещены, в каждой
имеется большое окно. В них установлены длинные столы и скамейки.
Туалеты открыты, но отделены небольшой стенкой от остального
помещения. Имеются умывальники, мыло, зубная паста, щетки, в
каждой камере находится резервуар с водой, также имеются
отопительные батареи, которые находятся под окнами. В некоторых
камерах имеются радиоприемники. В этом же пакете документов власти
представили видеокассету. На записи показаны те же четыре камеры,
описанные выше. По фотографиям, имеющимся в распоряжении
Европейского Суда (см. выше з 20), можно идентифицировать личности
заявителя Шамаева в камере N 22. Заявитель Хаджиев может быть
опознан в камере N 15. И, наконец, из-за отсутствия крупного плана
и недостаточного освещения с большим трудом, почти невозможно,
идентифицировать личность заявителя Виситова в камере N 18. Голос
за кадром, дающий пояснения к записи, сообщил, что заявитель Азиев
отказался сниматься. Тем не менее съемка проводилась в его камере
N 98, на изображении невозможно различить лица задержанных,
силуэты которых появляются вдалеке. В каждой камере количество
кроватей совпадает или превышает количество задержанных,
находящихся в камере на момент проведения съемки.
(Перевод предоставлен
Уполномоченным Российской Федерации
при Европейском Суде по правам человека
П.ЛАПТЕВЫМ)
|
